— Я отвратительный, — выдавил я, обнимая себя за плечи. С волос неприятно капала ледяная вода, а всего меня сильно трясло, — пойму, если ты не захочешь со мной общаться.
Саня промолчал.
— Как Изольда? — спросил я вкрадчиво и неловко. В голове спьяну мелькали всякого рода противные моменты из нашего прошлого, после которых у Сани были все моральные права меня кинуть — вспомнить даже историю с его девушкой! Но он этого не делал, а я становился только хуже.
— Нормально, — вздохнул наконец Саня и выдернул пробку в ванной, — с ней отец. На, выпей, — он протянул мне пару каких-то таблеток.
— Как он тебя отпустил?! Ещё и ночью! Как ты выкрутился, куда сказал, что пошёл? — я зачерпнул воды прямо из ванны и запил.
— Никак. Я сказал ему как есть. Что моему лучшему другу плохо, он попал в неприятную ситуацию в гостях и я должен ему помочь.
— Но он ведь… Он ведь такой строгий!
— И что? А я спокойный, но ты же никогда не говорил, что я бесчувственный тормоз. И очень зря ты не хотел с ним знакомиться.
Я задумался. Неужели жизнь проще, чем я себе воображал?..
Саня включил воду, чтобы наш разговор не подслушивали. Как он вообще успевал следить за таким множеством деталей?
— А почему ты вообще не общаешься с родственниками? — осторожно спросил Саня. Этот вопрос ему, судя по всему, не раз задавала Изольда, глубоко убеждённая в важности семейных уз.
— У них всегда были проблемы поважнее, чем я. А у меня есть дела поинтереснее, чем они.
Мне тем временем в голову лезли всякие странные мысли. Я вспоминал, как мы возвращались с Гранитной, как я боялся умереть, и ведь не умереть даже — не успеть сделать какие-то ничтожные жизненные малости! Конечно, я отдавал себе отчёт в том, что просто оправдывался, но ситуация от того становилась только всё более неоднозначной. Я, как противоречиво не звучало, хотел своей смерти и склонял к тому же своего друга. «Kill me? {DISF-15}. Убьёшь меня, жизнь?..» Что думал по этому поводу Саня? Я не знал, и выяснять было стыдно. Он просто святой — любой на его месте уже опозорил меня перед всеми знакомыми и оборвал все контакты. Саня был другой.
Мы замолчали. Я задремал.
— Пойдём.
— К-куда? — я тут же проснулся, оглядываясь по сторонам.
— Домой.
— Не провожай, тебя тётя Люба увидит и ругаться будет.
— Куда ты пойдёшь в таком состоянии? — Саня вздохнул и взял меня под локти, помогая вылезти из ванной.
— Домой?.. Ты же сам сказал.
— Домой. Ко мне. Ни о чём не волнуйся, отца и об этом предупредил. Логично, что тебе будет плохо.
— А к-как же Оля? — я стоял как в бреду, а Саня тем временем стягивал с меня грязную футболку. Даже переодевашку мне взял! Вот это Саня.
— Ей лучше. Это не заразно, не бойся, что-то с головой. Она вторые сутки подряд играет с алюминиевой ложкой. Просто вспомни, что она выдумывала, когда ты приходил! Ну, ты ей очень нравишься, может увидит и чуть получше будет.
— Я-я бы не хотел, чтобы она меня… Ну, в таком с-состоянии видела, — Санины шмотки были мне сильно велики, но это лучше, чем ничего.
— Не поймёт всё равно, — обречённо вздохнул рыжий, перешагивая через чьё-то пьяное тело.
— Всем пока! — успел выкрикнуть я, храбрясь перед новыми друзьями, мне в ответ помахали Юля, Китка и ещё пара каких-то ребят. Хотя нет. Друг у меня был всё-таки один. Саня.
Глава 22
…Я сидел на диване, неспешно перелистывая какой-то научно-популярный журнал. Очередное утро, уютная комната — я провёл здесь почти девять лет своей жизни. Отец уже ушёл на работу, оставив нас с Олей спокойно отдыхать и заниматься своими делами. Поймав себя на мысли, что давно её не проверял, я отложил своё чтиво и направился в гостиную.
По пути туда я взглянул на висящую на стене картину с корабликом и почувствовал пробежавший по спине холодок: с ней было что-то не так. Мои раны уже зажили, но шрамы от них останутся навсегда.
На стареньком кресле сидела, болтая ногами, не в меру радостная Изольда. Сейчас по телевизору должны были начаться её любимые мультфильмы, но что-то так взволновало девочку, что она едва могла усидеть на месте.
— Ты покушала? — спросил я, пытаясь попутно сориентироваться во времени и спланировать день.
— Чего? — раздался с кухни до боли знакомый голос.
— Август! — я вышел из комнаты и увидел своего друга, забравшегося с ногами на кухонный стул с чашкой чая в руках.
— О, ты проснулся. А я уже звонить тебе хотел, — не поняв смысл его фразы, я задумчив почесал голову. Куда звонить? Кому? Откуда?..
Очень странное утро. Я знал каждый уголок своей квартиры, каждую царапину на обоях, но сейчас всё будто бы было какое-то другое. Не чужое, но другое, и я не мог сказать наверняка, что ждало меня за поворотом.