За месяц, который я провел в Конте, несколько раз встречал Иветту — с мужем или одну. Сам не пытался видеться с ней чаще — чувствовал, что своей назойливостью могу только испортить наши только зарождающиеся отношения. Понемногу, от встречи к встрече, в общении между нами появились первые ростки приязни — юная дама уже не торопилась уйти скорее, если была без мужа, как в первые дни, охотно вступала в разговоры, внимательно слушала мои истории, смеялась шуткам. Мне нравилось в ней все — бойкий язычок, живой нрав, здравомыслие. Да и телом также — стройная фигура без намека на полноту, присущей многим местным матронам, даже молодым, довольно скромная, но красивая грудь, нежная кожа — так и хотелось прикоснуться к ней.
Каждую ночь Иветта приходила в моем сне — я говорил ей слова любви, ласкал, а она не противилась, пока не переходил какую-то грань, понятную только ей самой — тогда исчезала, тая, как дымка. Просыпался, вспоминал каждое мгновение нашей близости — пока воображаемой, в сонном видении, но предчувствовал, что она будет и в яви. И однажды, на третьей неделе в этом городе, случилось то, что должно было по определению судьбы. Вечером, после рабочей смены, направился к своему укромному уголку на побережье — здесь, у самой воды в небольшом заливчике, я проводил часы, отдыхая душой и телом от хлопот минувшего дня. Свернул на тропинку, идущую к моему укрытию под обрывом, стал спускаться, как услышал плеск — кто-то купался в заливчике.
Хотел было повернуть обратно — не мешать неведомому купальщику, но ноги повели меня дальше, как бы сами по себе, а потом увидел недалеко от берега нагую женщину. Через мгновение узнал в ней Иветту и застыл, не мог оторвать глаз от прекрасного тела — прозрачная вода не скрывала его прелестей. Как зачарованный, следил за каждым движением купающейся дамы, казавшимся мне полным гармонии и непреодолимого соблазна. Пошел к ней навстречу, почти бездумно, в охватившем меня вожделении, на ходу стал снимать с себя одежду и, также нагой, вошел в воду. Иветта обернула на поднятый мной шум, хотела было крикнуть — видел, как она в испуге уже открывала рот. Но, по-видимому, узнав меня, замерла, только смотрела широко раскрытыми глазами. Подошел к стоящей по грудь в воде девушке, обнял ее и стал целовать — глаза, маленькие ушки, губы, а потом перешел ниже — нежную шею, груди.
Иветта нисколько не сопротивлялась, напротив, подставляла под мои губы искомое ими, ее упругая грудь дрожала от каждого касания. Не выдержав более возбуждения, прямо тут, в воде, вошел в ее тугое лоно, все крепче прижимая послушное тело. Такого наслаждения еще не испытывал, я растворился в нежности и страсти к любимой женщине. После, когда спало первое вожделение, вынес ее на руках из воды и положил на мягкий песок. Покрыл поцелуями тело горящей от желания Иветты, она прижимала к себе всей своей силой, мы вновь сплелись в сладострастной близости. Потерял счет нашим соитиям, молодая женщина все никак не могла насытиться близостью. После небольшого отдыха снова и снова подступала с ласками, я отвечал им всем пылом любящего сердца, шепча ей вечные слова о лучшем на свете чувстве.
Расстались только на закате, условились встретиться здесь же завтра. Помог одеться в белое шелковое платье — нижнего белья, кроме тугого корсета, у Иветты не оказалось. Ушла она первой, я, выдержав несколько минут, следом за ней. Не расспрашивал юную даму, как она появилась на моем излюбленном месте. Но подозревал, что не случайно — по некоторым, понятным для любого мужчины, признакам видел, что я ей не противен и она готова на большее, чем обычное общение. Едва не пел от счастья — мое чувство встретило не менее горячее ответное, а блаженство от обладания любимой вознесло мою душу к самым небесам. Не замечал дороги, пару раз даже упал, споткнувшись в глубокой рытвине. Но такие мелочи не могли помешать моей эйфории, уснул в своей комнате на постоялом дворе в грезах сбывшейся мечты.