— Думаю, эти трудности можно разрешить скорее, Иветта. Я тоже справлялся по такому делу, у нас — у тебя и меня, есть свои поводы к тому. Ты, как дочь потомственного дворянина, можешь расторгнуть брак с простолюдином по своему желанию, даже без его согласия. Патрик же не дворянского рода?
— Да, он не из дворян. Но и я такой привилегии не имею. Папа, когда женился на маме, лишился дворянства. У него со своими родителями вышел серьезный скандал, не хотели этого брака. Папа поступил против их воли, они же отказали в наследовании дворянского звания. Так что я тоже простолюдинка.
— У нас есть другой выход. Знаешь, Иветта, я ведь дворянин, правда, не потомственный, а личный. Стал им совсем недавно, по указу короля. Так что могу взять тебя в жены при твоем согласии. Твой прежний брак с простолюдином должны в таком случае расторгнуть незамедлительно.
— Как дворянин, почему?
Не стал долго объяснять изумившейся от этой новости Иветте, ответил коротко: — Помог отбить от грабителей караван с важным государственным грузом. А королевский указ в этой грамоте, — достал из поясной сумки свиток, развернул его и показал своей будущей жене.
Все же пришлось рассказать любопытной Иветте всю историю с нападением и моим ранением. Она смотрела на меня восхищенными глазами, сопереживала, ахая и охая в каждый драматичный момент. Наверное, предстал перед ней этаким героем, без страха и сомнения бросившимся на врага, до конца исполнившим долг настоящего мужчины. Когда закончил с рассказом, она прижалась к моей груди, приговаривая: — Как я люблю тебя, пойду за тобой куда угодно!
Не преминул уточнить готовой на самопожертвование юной даме: — Идти никуда не надо, я остаюсь в Конте надолго — буду проходить здесь воинскую службу. Пока рядовым, на год, а дальше станет ясно — может быть, выслужусь в офицеры.
После небольшого обсуждения решили пожениться немедленно, она вернется к родителям, а я стану навещать ее в свои увольнительные. Без промедления отправились в муниципальный суд, здесь написали и передали секретарю наше ходатайство о расторжение брака Иветты с Патриком и заключении нового уже со мной. Тот, по-видимому, намеревался потянуть время — велел придти через месяц, после же солидного куша — отдал ему целый талер, передумал, назначил через день. Сразу из суда поехали на нанятой пролетке к дому родителей Иветты, застали только ее мать, донну Лизу — невысокую полную женщину среднего возраста. Иветта на нее совсем не походила, удалась в отца. Представила ей меня как нового мужа, та в недоумении переспросила: — Как новый муж? Ты, что, уже развелась с Патриком?
— Нет, мама. Подала в суд прошение о разводе и согласие выйти замуж за Сергея.
— Иветта, но ведь Патрик не даст тебе развода! Тебе же не разрешат выйти снова! — будущая теща даже раскраснелась — наверное, от возмущения на неразумную дочь, не знающую таких очевидных истин.
— Мама, Сергей дворянин, у него есть такая привилегия — жениться на мне, если я согласна. Послезавтра суд даст развод и сразу поженит нас, пока гражданским браком. Позже мы обвенчаемся в церкви.
— Дворянин? — теща смотрела на меня уже другими глазами, первая настороженность сменилась на почтительную приветливость.
— Да, мама, король своим указом дал Сергею дворянство, — а затем, с заметной гордостью за меня, добавила: — За отвагу при спасении от грабителей важного груза, его еще ранили тогда.
После разговор между ними стал более спокойным и предметным, донна Лиза согласилась принять дочь, пока я буду проходить службу. Не возражала и против того, что стану навещать свою жену в дни увольнительных. Заметил про себя, что теща даже не сослалась на необходимость согласия мужа — по-видимому, он ей доверял решать семейные вопросы самой. Мы с Иветтой поднялись на второй этаж особняка и вошли в ее прежнюю комнату — довольно просторную и светлую. Здесь она сняла с себя платье, накинула на голое тело халат, оказавшимся ей малым — не сходился на выступавшем животе, а потом принялась устраиваться. Перебрала в шкафу свои старые вещи, что-то из них оставила на первое время. Идти в дом Патрика за оставшимися там добром Иветта не хотела, по крайней мере, до расторжения брака, решила обойтись тем, что есть здесь.
Много времени у Иветты на приборку не ушло, она еще пристроила мои мешки в объемистый шкаф, а потом, лукаво посмотрев на меня, закрыла дверь на засов, сняла халат и встала передо мной обнаженная. Упрашивать меня ей не пришлось — поднял на руки и понес к кровати. Не очень большой, но места в ней нам хватило. Лег рядом, принялся целовать ее всю — от прикрытых глаз до маленьких ступней. Касался бережно, ласкал набухшие груди, поглаживал круглый живот с нашим дитем — чувствовал его толчки под рукой. В какой-то момент Иветта не выдержала моих ласк, прошептала: — Сергей, возьми меня!