— Прошу тебя, любимая. Не терзай меня этим, я же теперь только и буду думать о том, что ты переживаешь, — зашёл с козырей Андрей, зная Вику как облупленную и то, что она его благополучие поставит впереди себя. — Мы договорились, что не будем ничего скрывать и обманывать, я поэтому и рассказал всё сразу, хотя мог бы и после второго обследования.
— Хорошо, — выдохнула Вика, закрывая глаза, — ты прав. Наверное, я слишком бурно реагирую, с тобой слишком много всего случалось и я уже боюсь всего подряд.
— Не надо, не бойся, — он там мягко понизил голос, что напряжённые плечи Вики сами собой опускались, — ничего не бойся, я справлюсь с любой проблемой. Мы справимся. Ты и я.
— Справимся, — подтвердила Вика, пытаясь отодвинуть мысль о том, что эти непонятные засветы на снимках теперь висят над ней Дамокловым мечом.
— А у тебя как дела? Чем сегодня занималась?
— У меня всё нормально, — чуть расслабилась Вика, — большую часть дня я занималась откровенным сводничеством и теперь боюсь выйти в другую комнату, вдруг у меня слишком хорошо получилось?
— Ты про Лёху с Машей?
— Про них. Кого же ещё? Я позвала Разумова к нам на ужин, а Машу сподвигла готовить для него. Кажется, оба остались довольны. Лёша так точно чуть тарелку не съел, как ему понравилось.
— Здорово, — по голосу было слышно, что он тоже улыбается, — тебе это так легко далось, я удивлён. Мне его ни в какую не удавалось наставить на путь истинный.
— Как думаешь, она ему на самом деле нравится? — решилась спросить Вика, понимая, что подтверждение от лучшего друга будет самой надёжной гарантией, что она не зря старается и Разумов не собирается матросить и бросать её подругу в самый неподходящий момент.
— Думаю, да. Он очень скрытный насчёт личной жизни, но его поведению я бы сказал, что она ему не безразлична. Она его точно больше всех бесит, — добавил он со смешком, — что уже показатель. А когда он не видел, я случайно подсмотрел, как он без конца перелистывает её фотки в своём телефоне.
— Да ты что?
— Да, одни и те же, с пляжа и из дома, и… пару крупных планов, от которых пришлось отвернуться. Так что да, я считаю, что он ей очень увлёкся и серьёзно переживал из-за их ссоры. Но он упрямый баран, и я не уверен, что первым пойдёт на примирение.
— Ну, посмотрим, до чего они договорились, пока мы тут с тобой в спальне. Пока я слышу только подозрительную тишину, и они либо шепчутся, либо уже не разговаривают потому, что опять поссорились.
— Или помирились, — с намёком сказал Андрей.
— Ой, мне хватило уже один раз наслушаться их стонов, — вспомнила Вика запись, которую сделала Ольга через стену.
— Мда, — согласился он, — прости меня за это.
— Ты уже извинялся, а я уже простила, давай не будем об этом вспоминать?
— Хорошо. Но не обо всём. Я надеюсь, ты уже поговорила с Лёхой насчёт его планов?
— Ты про видео? — уточнила Вика, в общем-то, уже зная ответ. — Нет ещё, он хотел сегодня это обсудить, но не знаю, дойдёт ли дело. Уже поздно.
— Хм, ладно. Я не хочу на тебя давить, но обещай мне, что поговоришь с ним.
— Я обещаю, — вздохнула Вика.
— Теперь я пойду, мне уже пора, прости, что так мало поговорили.
— Куда тебе так поздно?
— Да там какие-то анализы, ерунда. Давай созвонимся завтра. Нежно целую.
— И я тебя.
Они попрощались, и Вика со вздохом отложила телефон на край кровати, задумчиво закусила губу, а потом всё же решила встать и выглянуть сквозь щель приоткрытой двери, чтобы узнать, чем занята парочка в другой комнате. К её удивлению, Маши нигде не было видно, а Разумов мыл посуду, стоя к ней спиной. Это было, наверное, самое неожиданное в такой ситуации, но довольно милое.
— А где Маша? — спросила она, и Лёша тут же обернулся с тарелкой в руках.
— Не поверишь, но пошла за мороженым в ваш круглосуточный продуктовый в соседнем доме.
— Ты отпустил её одну? Уже поздно.
Разумов очень многозначительно глянул на неё, прежде чем вернуться к ополаскиванию тарелки от моющего средства.