Религиозное мышление этрусков отличалось от религиозного мышления римлян. В Риме religio предполагало как людей, так и богов во взаимном общении. Тосканцы же, напротив, должны были обращаться к специалистам в «Этрусском учении», чтобы узнать волю богов, которая определяла на будущее их поведение. В этом заключалось одно из главных расхождений между двумя менталитетами. Гадание у римлян не практиковалось. Авгуры наблюдали за полетом птиц только для того, чтобы знать, одобряют боги или нет то действие, которое должно было быть совершено незамедлительно. Именно так Клавдий во время Первой пунической войны выводил на палубу корабля священных цыплят, чтобы узнать отношение богов к сражению, которое он собирался дать тем же утром. Отсутствие аппетита у домашних птиц доказывало божественное неодобрение. И он должен был сам решать, следовать ему за этим знаком или нет. В Этрурии полет птицы, ее цвет, ее крик были носителями совсем другого значения, чем банальное божественное согласие, для жреца, способного трактовать те или иные предупреждения богов. Очевидно, эта наука могла оказаться в руках шарлатанов, которые ослепляли простых людей своим не поддающимся проверке знанием. Множество таких случайных пророков ходило по деревням, и Катон советовал фермерам избегать контакта с ними. Тот же Катон утверждал, что два гаруспика не могли встретиться друг с другом без смеха, а такие утонченные умы, как Цицерон, умели устанавливать ироническую дистанцию между собой и этими «прорицателями».
Однако этруски произвели впечатление и оказали сильное влияние на римлян. Это легко увидеть, например, по жертвенному обряду. В Риме жертва позволяла жрецу осмотреть ее внутренности (exta), чтобы из этого сделать заключение о согласии или несогласии богов относительно того или иного действия. Непрепятствование божеству позволяло обеспечить религиозный баланс (pax deorum) и придавала успокоительное чувство божественной защиты. В Этрурии изучение внутренностей, в частности, печени было более тщательным; из этого жрец заключал, от какого бога исходит недовольство, и указывал судьбу, которая ожидает сообщество, если оно станет соблюдать ритуал, ему предписанный.
К несчастью, детали подобных церемоний и тайны этой религиозной науки остаются для нас неизвестными, и немногое из того, что мы знаем, идет не от первоисточников, а от переводчиков, в основном латинских, которые не могли быть непогрешимыми — произвольно или нет — по отношению тосканским первоисточникам.
Пророки придавали оригинальность этрусской религии, уникальной для Западного Средиземноморья. Согласно этрусской мифологии, Тагес, внук Юпитера, передавший людям учение о дивинации, то есть об угадывании воли богов, передал тосканцам слова богов, которые были записаны в священных книгах. Эта этрусская специфика была широко известна, и некоторые их рукописи стали предметом почтительного изучения уже после исчезновения этрусской народности.
Легенда о Тагесе дошла до нас благодаря Цицерону («De Divinatione», II, 23). Дело было в городе Тарквинии. Однажды один земледелец глубоко запустил в землю лемех своей сохи, и тут из борозды появился Тагес. Он имел вид ребенка и ум старика. Крестьянин закричал от удивления, и тут же сбежалась большая толпа со всей Этрурии, чтобы послушать, как Тагес говорит «долго» и записать его слова. Именно его речи и легли в основу этрусской науки гаруспиков. Согласно другим источникам, «Этрусское учение» было поведано Тагесом царю Таркону, и в этом надо видеть свидетельство политического первенства Тарквиний. Изображение на одном зеркале показывает нам, как Тагес обучает Таркона искусству читать по внутренностям жертв. Тагес считается основателем учения гаруспиков, которое было потом даровано всем двенадцати городам Этрурии; недаром в нем видят потомка бога Юпитера.
Тагес, однако, был не единственным пророком. Можно было бы назвать еще и Какуса, более известного как италийское божество, но который показан на одном из зеркал играющим на лире и обучающим священным текстам юного Аррунса из Кьюзи. Эта же сцена изображает братьев Вибенна, которые готовятся к тому, чтобы захватить пророка и выведать у него его тайны.
Способностью открывать волю богов легенды наделяют также и нимф. Можно вспомнить, например, об Эгерии, с которой регулярно советовался царь Нума Помпилий. В Этрурии было хорошо известно пророчество нимфы Вегойи, которая носила имя одной известной семьи из района Кьюзи. В последнем веке до н. э. Тарквиний Приск перевел ее пророчества на латинский язык, и их хранили в храме Аполлона вместе с другими священными книгами. Единственная выписка из этой книги, которая дошла до нас, касается земельного права в Этрурии и обещает гнев богов тому, кто осмелится нарушить границы земельной собственности. В пророчестве нимфы Вегойи, как заклинание, постоянно повторяются слова: «Сохраняйте границы».