Бронзовое сито для вина. V в. до н. э.
Таким образом, у греков и у римлян были причины осуждать подобные этрусские пиршества. И все-таки необходимо сделать два ограничивающих замечания: во-первых, все это касалось лишь аристократии и не имело никакого отношения к жизни простого населения; во-вторых, речь могла идти только о церемониях, имевших отношение к похоронным обрядам. Следует отметить также эволюцию в представлениях о пиршестве. В ориентализирующую эпоху в имидже этрусского пира не было ничего негативного. В последние века Этрурии мы часто видим изображения тучных людей (особенно на урнах), которые породили миф о разжиревших этрусках, погрязших в luxuria, что осуждалось римской моралью. Но римская точка зрения не всегда соответствовала этрусской, и эти изображения толстяков имели, без сомнения, в Этрурии более социальный смысл, чем моральный: толстяк — это тот, кто достиг определенного уровня жизни, то есть аристократ.
В любом случае этрусские изображения похоронных пиров имеют важное символическое значение, и некоторые из этих символов вполне ясны; они могли обозначать общественное положение покойного, быть демонстрацией высокой степени цивилизации, как представление жизнерадостной жизни, которая ожидала умершего в загробной жизни.
♦ Стол этрусков
Если оставить в стороне символическую область и вернуться к реалиям повседневной жизни, то приходится признать, что мы очень мало знаем о повседневной пище этрусков. Археология отчасти проливает свет на этот вопрос — в основном в отношении зажиточных классов общества, но нам все равно недостает документов-первоисточников. Древнегреческий философ Посидоний писал, что «этруски два раза в день накрывают себе великолепные столы с посудой, украшенной цветами и серебряными вазами». Этот автор дал себя увлечь мифом о лености этрусков и постарался показать различие между тосканцами, с одной стороны, и римлянами и греками — с другой.
Действительно, если сравнивать с римлянами, которые садились за стол лишь один раз в день, этруски с их двумя приемами пищи, казалось, пребывали в непрекращающемся кутеже. Но ведь этот обычай касался только самых богатых и не имел отношения к крестьянам и ремесленникам. Точно так же и наличием серебряных ваз мог похвастаться далеко не каждый. Каждодневная посуда была бронзовой или керамической, особенно в период с VI по IV вв. до н. э. Пристрастие к серебряной посуде, похоже, пришло к этрускам в конце их истории, в III веке до н. э., когда Этрурия стала романской. Бедные же люди пили и ели из глиняной посуды. Еда бедняков, как и посуда, была самой скромной, чего нельзя сказать о богатых, хотя и в этом случае свидетельств до нас дошло крайне мало. Самым главным из них остаются фрески с гробницы Голини в Орвьето (описанной Жаком Эргоном), датируемой концом IV века до н. э. Художник изобразил приготовления к похоронному пиршеству; этим занимаются одиннадцать рабов. Известно, каким уважением пользовались в Великой Греции кулинары. От них это перешло к этрускам. Позже и римляне переняли эту греко-восточную моду на кулинарные изыски. На фреске видно, например, что для пиршества готовят быка (его голова уже отрезана), зайца, лань и двух уток.
Здесь изображен раб-мясник, режущий мясо, предназначенное для жаровни. Рядом стоят четыре столика, они уставлены тарелками и украшены двумя элегантными девушками-служанками. Булочник готовит хлеб. Рядом с персонажами написаны их имена и выполняемая ими функция. Месильщик теста, например, которого зовут «Pazu», называется «mulu(.)ane». Жак Эргон предположил, что это происходит от латинского глагола molo (молоть). Его роль — главная на кухне, и, чтобы его жесты были верны и ритмичны, ему аккомпанируют игрой на флейте. Вдали изображен очаг; там один человек, одетый в простую набедренную повязку, руководит действиями других. Без сомнения, это curator, кухонный смотритель, командующий батальоном рабов. На столе стоит посуда: кубки, бокалы и др. Все выполнено из разных материалов. На кроватях лежат хозяева, готовые пить и есть под музыку. И при этом все выглядят красиво, даже полуобнаженные рабы. Менее всего они похожи на униженных слуг, что бы ни говорили о них римляне. Труд рабов гарантирует успех пиршества; его дополняют роскошные декорации. Вино, этот напиток богов, даст забвение простым смертным и иллюзию того, что они разделили трапезу с небожителями.