- У нас был договор, касающийся Рогожина, - недовольно перебил его Всеслав. - Я провел необходимые розыскные мероприятия, но безрезультатно. Художник исчез, и за сутки его не найти.
- При чем тут Рогожин? Речь не о нем. Украдены картины! В выставочном зале полнейший разгром… Ради бога! Мы теряем время!
- Звоните в милицию, - невозмутимо посоветовал сыщик. - Они занимаются кражами.
- Я вас умоляю! Какая милиция?! - взвизгнул Чернов. - Вы что, смеетесь надо мной? Через два часа открытие выставки! Вы понимаете? Приглашены известные люди, пресса, телевидение…
- Ничем помочь не могу. За два часа сам Эркюль Пуаро не нашел бы для вас украденные картины.
Анисим Витальевич перешел с крика на слезную мольбу:
- Господин Смирнов, я заплачу вам любые деньги за ваши услуги… Мне рекомендовали вас как блестящего профессионала. Никто не ждет, что вы вернете картины в считаные часы. Просто найдите их! Я не собираюсь заявлять в милицию. Я не собираюсь отменять открытие, это уже невозможно. С меня потребуют такую компенсацию, что я буду разорен! Господи, как же мне объяснить вам… Приезжайте, ради всех святых! Здесь, на месте, я все вам расскажу и покажу. А потом мы уберем следы нападения и откроем выставку для посетителей. Другого выхода у меня нет.
Смирнов поднял глаза и увидел расстроенное лицо Евы. Это решило дело.
- Хорошо, - сказал он. - Ждите. Через полчаса я буду.
- Вы возвращаете меня к жизни… - облегченно выдохнул Чернов.
Ева вопросительно смотрела на сыщика.
- Мы не будем завтракать, - сказал он, кладя трубку. - Собирайся побыстрее. Рогожинские шедевры похищены неизвестными злоумышленниками. Так что сначала поедем на выставку, а потом перекусим где-нибудь.
- Я знала, знала! - захлопала в ладоши Ева. - «Этрусские тайны»! Такое название несет в себе нечто необыкновенное. А что украли?
- Там увидим. Если бы не ты… этот Чернов ни за какие деньги не уговорил бы меня ввязаться в поиск картин.
- Ты ворчишь, Смирнов, - довольно хихикнула она, поспешно натягивая платье. - Значит, стареешь!
- Ладно, выходи, - Всеслав открыл дверь и ждал Еву на лестничной площадке. - У нас двадцать минут на дорогу.
В такси они молчали, размышляя каждый о своем: Ева предвкушала интересное приключение, а Смирнов злился. Теперь ему придется заниматься тоскливыми расспросами, бестолковой ездой по городу и прочей чепухой. Вот черт! Кому могли понадобиться рогожинские полотна? Тоже мне, Сальвадор Дали!
- Не хмурься, тебе не идет, - шепнула Ева, прижимаясь к его плечу.
У входа в выставочный зал сыщика ожидал господин Шумский.
- Катастрофа! - закатывал он глаза и хватался за голову. - Кошмар! Кто бы мог подумать?! Идемте… Анисим Витальевич в ужасе. Одна надежда на вас!
Экспозиция представляла собой жалкое зрелище - все перевернуто, картины и эскизы валяются на полу, среди осколков стекла и керамических горшков.
- Какая жалость! - всплеснула руками Ева. - Варвары… Так все разгромить!
Она сразу увлеклась оставшимися на стенах работами, обо всем забыла, любуясь чудесными жанровыми сценками из жизни далеких этрусков.
- Что пропало? - сразу приступил к делу Всеслав.
Он понимал, что времени в обрез. Максимум через полтора часа здесь будут журналисты и толпа посетителей.
Чернов, бледный, но решительно настроенный не допустить срыва вернисажа, принялся объяснять:
- Вы все осмотрите, а потом я запущу сюда уборщиц и дизайнеров. Нужно восстановить прежний вид, насколько это будет возможно. Гипс и керамику, стилизованную под буккеро, я уже заказал… скоро привезут.
Он сокрушенно вздохнул.
- Что пропало? - стараясь не наступать на осколки и черепки, повторил вопрос Смирнов.
- Пара этюдов и «Нимфа». Я предчувствовал!
- Нимфа? - обернулся к нему сыщик.
- Это картина… Чудная вещь! Вспышка молнии, шедевр! Она одна стоила того, чтобы прийти на выставку. Вот… здесь она висела, - Анисим Витальевич показал на пустое место на стене. - А теперь ее нет!
Сыщик подошел поближе.
- Когда вы обнаружили пропажу? - спросил он.
- Сегодня, рано утром. Я пришел, увидел, что дверь не заперта, и… сердце сразу екнуло. Ночью в зале дежурил наш охранник, Семен Ляпин… я нашел его на полу без сознания.
- Где?
- Примерно здесь, где мы стоим. Его сильно ударили по голове… наверное, сотрясение мозга. Хотите с ним поговорить?
- Потом.
Смирнов осторожно ходил по залу, что-то рассматривал, наклонялся, качал головой.
- Сигнализация была включена? - уточнил он.
- Да, конечно. Но она почему-то не сработала.
- На входной двери нет следов взлома, вы обратили внимание?
Господин Чернов кивнул.
- Может быть, охранник сам отключил сигнализацию и открыл дверь грабителям?
- Зачем ему это понадобилось? - засомневался Анисим Витальевич.
- Мало ли… всякое бывает.
Хозяин «Галереи» задумался.
- Картину Рогожина продать за приличную цену не так-то просто, - после некоторого молчания сказал он. - Зачем было ее красть? Художник неизвестный… да и «Нимфу» до самого последнего дня никто не видел. Я держал ее отдельно и повесил только вчера. Мне помогал Федя. Скорее всего, Ляпин даже не знал о ней.
- Федя - это Шумский? А он не мог…
- Не мог! - вдруг рассвирепел Чернов. - Вам не кажется, что грабить самих себя глупо? Мы собирались продать картину и заработать на ней. А Ляпин вообще не разбирается в живописи, он Шишкина от Глазунова не отличит! Вы понимаете?
- Кто знал о «Нимфе»? - невозмутимо продолжал расспрашивать Всеслав.
- Я, Федор и… Геннадий. Да! Я ему вчера показал картину. Это представитель спонсора. Ему тем более кража ни к чему.
- Что еще пропало?
Чернов развел руками.
- Много всего побили… а так - ничего не взяли, кроме «Нимфы», нескольких этюдов и набросков. Боже мой! - Он сжал пальцами виски. - Голова раскалывается…
- Охранник здесь? Я хочу поговорить с ним, - сказал сыщик.
- Он в фойе, лежит на диване. Еле в себя пришел. Надо бы отвезти его в больницу, но это потом…
Глава 6
Ева пришла в восторг от увиденного на разгромленной выставке.
- Рогожин - гений! - восклицала она по дороге домой. - Не удивляюсь, что самую лучшую картину похитили. Наверное, охотились именно за ней, а этюды прихватили для отвода глаз.
- И беспорядок устроили по той же причине, - кивнул Смирнов. - Злоумышленник хотел создать видимость хулиганской выходки. А «Нимфу» вроде бы случайно забрали - понравилась, мол. Но на самом деле взлома не было, и сигнализацию кто-то умело вывел из строя. Я проверил. Значит, к ограблению готовились.
- Кстати, ты будешь продолжать поиски Рогожина?
- Придется, - вздохнул Смирнов. - У нас с Анисимом Витальевичем теперь новая договоренность. Я буду искать и художника, и его работы. Хозяин «Галереи» хочет скрыть от своего клиента истинный факт кражи и открыть выставку как ни в чем не бывало.
- Но ведь «Нимфа» пропала!
- Чернов и Шумский собираются использовать это обстоятельство как рекламный трюк. За «Этрусскими тайнами» стоят большие деньги.
- И кто сей любитель древностей?
- Меценат пожелал остаться неизвестным.
- Странно… - пробормотала Ева.
- Почему? - удивился сыщик. - Чудаков хватает. Деньги девать некуда, вот у них «крышу» и срывает. Не привык наш человек к изобилию и роскоши. Да и капиталы в нынешней России наживаются не поколениями, из столетия в столетие, а одним махом, в результате пары головокружительных афер. Шальные доходы так же ошалело и растрачиваются. Нечего жалеть, не о чем печалиться! Завтрашний день принесет новые реалии, и кто знает, какими они будут? С другой стороны - анонимное меценатство выглядит благородно.
Ева молча смотрела, как проносятся за окном такси каменные громады домов. Улицы Москвы напоминали ей вены, по которым течет движение - энергия-кровь, питающая огромный ненасытный город.