Соблюдая все предосторожности, археологи одну за другой вынимали из тайника плитки фигурной терракоты, которыми он оказался заполненным доверху. Вот уже осталось лишь несколько обломков, и невольно кое у кого вырвался вздох разочарования… И вдруг… на самом дне что то ярко сверкнуло в лучах начавшего уже клониться к западу солнца. Осторожно, почти не дыша и невольно опасаясь, как бы находка тут же не распалась, оказавшись на свежем воздухе, ассистентка Фалкони расчистила почву и вынула из земли тонкую, свернутую в трубочку золотую пластинку. Вслед за ней были извлечены еще две.
О находке сообщили находившемуся в Риме профессору Паллотти´но, который тут же прибыл на место раскопок. Хотя пластинки были свернуты лицевой стороной внутрь, на них отчетливо виднелись буквы. Можно было различить даже целые слова. Но самым неожиданным оказалось то, что из трех надписей этрусских было две. Третью же пластинку покрывали финикийские (пунические) письмена. Уже на следующий день о находке заговорил весь мир знатоков и любителей античности.
С ними связывались самые сокровенные надежды этрускологов. Сам факт обнаружения одинаковых по размерам и форме пластинок, спрятанных вместе, заставлял думать о сходстве и их содержания. Может быть, это и была та долгожданная двуязычная надпись (билингва), которой так недоставало ученым лингвистам? Когда пять дней спустя они были развернуты в реставрационной лаборатории, выяснилось, что финикийская надпись содержит 40 слов, а из этрусских одна — 36, а другая — 16. Внутри свернутой пластинки с более пространным этрусским текстом было найдено двадцать бронзовых гвоздиков с золотыми шляпками, точно подходивших по количеству и размерам к отверстиям по краям этой пластинки и пластинки с финикийским текстом. На третьей пластинке отверстия были гораздо меньше, а внутри ее оказались более мелкие гвоздики.
Совершенно ясно, что две первые пластинки (с этрусской и финикийской надписями) были когда-то прибиты рядом, а это делало еще более вероятной догадку, что речь могла идти о тексте, составленном одновременно на двух языках. В таком случае казалось нетрудным прочесть этрусский с помощью финикийского, поскольку язык этот, на котором говорили в Карфагене, науке достаточно хорошо известен. Но задача оказалась не такой легкой, как думалось вначале. Форма и последовательность изложения оказались в обоих вариантах различными, а это значительно усложняло работу.
Тем не менее при сопоставлении сразу бросается в глаза совпадение собственных имен составителя надписи Тиберия Велианы и богини Астарты, для которой предназначалось посвящение. Далее некоторые из тех немногих этрусских слов, значения которых были известны ранее, встречаются здесь в полном согласии с финикийскими словами. Так, в финикийской надписи говорится, что Тиберий Велиана, царь над Кишри (Цэре), «построил» и «даровал» «священное место» богине Астарте. Первым двум словам соответствуют этрусские темнаса и туруке, известные в тех же значениях из других памятников. Там, где надпись датирована по-финикийски «третьим годом» правления Тиберия Велианы, в этрусском тексте стоят слова ки азил, аналогичные значения которых также предполагались ранее.
Дальнейшее параллельное изучение надписей протекало медленно, несмотря на то, что в работу сразу же включилось значительное число специалистов. Ведь надо было проверить сотни различных комбинаций, найти объяснения не раз возникавшим затруднениям, прежде чем удалось проникнуть в смысл этого этрусского памятника. В нем правитель города Кишри, даруя некое «священное место» финикийской богине Астарте, отождествляемой с этрусско-римской Юноной, писал:
ита. тмиа. икак. херамасва. ватиехе. униаластрес. темиаса. мех. тута. тефарией. велианас. сал. клувениас. туруке… ки. авил. хурвар. тесиамейтале. илакве. алсасе нак. атранес. цилакал…
Это тмиа и это ее херама владычице Юноне-Астарте сооружены. Верховный правитель Тиберий Велиана, совершив приношение сал, даровал… Третий год, (месяц) хурвар, (день) погребения. Потому что она (Астарта) возвела так слугу своего в правители…
Для сравнения приводим также перевод соответствующей части финикийского текста: «Владычице Астарте место священное это, которое соорудил и которое даровал Тиберий Велиана, царь над Кишри, в месяце збх шмш как дар… потому что Астарта возвела слугу своего в цари. Год третий, в месяце крр, в день погребения божества…»