И тотчас же нас окружили быстрые, смуглые люди. Слово «этруски», видимо, здесь знакомо каждому!
— Пья´цца делла Аннунциа´та! Пьяцца делла Аннунциата! Синьоры, пьяцца делла Аннунциата! — слышались оживленные возгласы.
В то же мгновение подкатила машина. Наши благодетели, горячо жестикулируя, что-то объясняли водителю.
— Русси этруски! — улыбнулся таксист, захлопывая за нами дверцу.
И вот мы на площади у здания Археологического музея. Открываются массивные двери, и вместе с толпой экскурсантов мы попадаем в мир этрусков.
Этруски расположились здесь, как дома. Экспонаты распределены по залам в соответствии с местом, откуда они происходят. Десятый зал — здесь находки из Но´ркии. Семнадцатый и восемнадцатый залы — из Орвие´то. Это правильный принцип. Ведь на территории Этрурии было двенадцать государств, имевших свои особенности в быте и культуре. Если бы в одном зале поместили зеркала, а в другом — вазы или саркофаги, мы лишились бы возможности проследить, чем один район Этрурии отличался от другого.
Даже в своем родном городе приятно увидеть старого знакомого или знакомую, а на чужбине и подавно! Хочется к нему броситься, обнять, даже если это не школьный приятель, а Химера. Да, та самая, которую нашли в 1554 году. Она среди находок Ареццо.
— Не правда ли, она недурно сохранилась за две с половиной тысячи лет? — обращается ко мне мой спутник.
Я не могу оторвать взгляда от Химеры. Какое знание повадок животных! Какое мастерство в передаче деталей! Но удивительнее мысль художника. Человек не в состоянии выйти за границы привычного ему мира. Он, подобно ребенку, играющему кубиками, может создавать из того, что у него под руками. Как мы представляем себе обитателей других миров? Мы просто меняем местами глаза, уши, нос, и возникает чудовище, химера.
В зале Туска´нии я остановился перед одним саркофагом. Мне приходилось немало видеть греческих статуй, поражающих своей красотой, изяществом. Я любовался ими, восхищался их пропорциями, их совершенством. Но здесь я впервые понял, что такое подлинное искусство. Этот человек на саркофаге не был красавцем. У него оттопыренная нижняя губа и бородавка на правой щеке. Он имел все, что может позволить себе богач — это видно по его одежде и украшениям, — но он не успел насытиться жизнью. В повороте тела и головы, в выражении глаз мольба о помощи, крик: «Я хочу жить!»
А вот и знаменитый «толстый этруск». Человек лет пятидесяти, обрюзгший, лысый. На голой груди со складками жира — венок из цветов, знак того, что покойный изображен в момент пира. Да, это не просто богач, любитель хорошо поесть и выпить, — это этрусский рабовладелец времен упадка. Он и его собратья проводили время в «сладостном ничегонеделании» и возвели наслаждение в жизненный принцип.
Судьбы родины были им совершенно безразличны. За паштет из гусиной печенки они готовы были открыть ворота римлянам, даже готовы были отказаться от политической власти, лишь бы к их городской усадьбе без конца подходили возы со всяческой снедью, а из кухни доносился стук ножей и дразнящий запах поджариваемой дичи. Вместе с римлянами времени падения республики они могли бы воскликнуть: «Да здравствуют животы!»
А эта терракотовая статуэтка из Сала´йи! Разве можно пройти мимо нее! Сидит девушка, задумчивая и грустная, перекинув на грудь длинные и тяжелые косы. Кто она? Дочь лукумона или поселянка? Нет, ее не заботят пиры и наслаждения, она живет в мире грез.
Женская головка с фронтона храма в Ареццо выражает горе и страсть. Разве она виновата, что боги создали ее амазонкой и она должна скакать на коне, стрелять из лука! Ей бы хотелось быть простой женщиной, женой этого прекрасного юноши, которого ей приказано убить.
Нас уже ведут в сад. Там — гробница с двускатной крышей и гробница в виде колодца, круглая гробница со столбом, поддерживающим потолок. Сад залит светом. В этот оазис деревьев и древних памятников властно входит шум города. Но мы покидаем музей убежденными, что не было бы Флоренции времен Данте, Петрарки, Пиране´зе и Карду´ччи, если бы много веков назад здесь не жили этруски.
Этрусский альбом
1. Бронзовая голова юноши из этрусского города Фьезоле. IV век до н. э. Археологический музей во Флоренции.
2. Тарквинии (современный вид). Прямые линии стен и Арочные ворота. IV век до н. э.
Тарквинии входили в состав союза двенадцати этрусских городов и дали соседнему Риму династию этрусских правителей — Тарквиниев.