От столь неожиданной ситуации я не знала, что и ответить. Я ведь тут по делу, не хотелось обманывать их.
— Прошу, вернитесь на место, — места в аэрокаре было недостаточно, чтобы стоять на коленях. Их лица упирались в мои колени, от чего было очень неудобно.
— Только после того, как вы ответите, — произнес Лука. — Для нас не будет другого шанса быть рядом с женщиной.
— Не хочу вас обнадеживать, поэтому скажу сразу: я не смогу подарить вам ту связь, которая существует между мужчиной и женщиной. Если вы согласны быть просто друзьями и товарищами для меня, то я согласна принять вас в такой гарем.
— Согласен, — вновь ответили синхронно.
— Позвольте закрепить нашу клятву, — произнёс Лука.
Не понимая, что это значит, я кивнула. Мужчины взяли мои руки: Лука — правую, Сафир — левую. Они поцеловали костяшки пальцев, нежно перевернули ладошки, коснулись губами запястья, не целуя, а лишь легким прикосновением. Посмотрели поочередно в глаза, не отрывая губ от запястья, и вонзили клыки в мои руки.
— Ай! — воскликнула я, пытаясь забрать руки.
Запястья держали крепко и в то же время нежно.
Руки отпустили, мужчины слизали капельки крови со своих клыков. Взглянув на запястья, я не обнаружила никаких следов.
— Вы вампиры? — ужасно уставилась на них я.
— Мы юнанцы, — ответил Сафир. — Кто такие вампиры?
— Те, кто питаются кровью. — Мой голос дрожал, не понимая, с какими монстрами я сижу в одном аэрокаре.
— Мы не питаемся кровью. Это была клятва верности, для нее понадобилось всего лишь несколько капель крови.
Лука присел рядом со мной, обняв за плечи. Меня же трясло от происходящего.
— Тише, — успокаивал меня Лука, — мы не причиним тебе вреда. Прости, не подумали, что тебе всё в новинку и что мы сможем напугать такой небольшой формальностью.
Слова вроде бы доходили до меня, но я не могла их понять. Адреналин бил ритмом сердца в ушах, заглушая происходящее. Постепенно в сознание начали врываться эмоции заботы и спокойствия, словно они были не мои, а чужие, но они помогли мне выбраться из капкана, в который загнал меня собственный страх.
— Это мои чувства, я передал их тебе, не знал, как ещё успокоить, — признался Сафир. — Отвечая на твой вопрос про силу: это особенность не всех юнанцев, а только одарённых. Мы можем поглощать, считывать и транслировать как свои, так и навязанные эмоции. То, что сейчас было, — это моя сила, у Луки такая же.
Мужчины посерели, видно, что я их сильно перепугала; сама не ожидала от себя подобного. Скорее всего, это последствия стресса последних дней.
— Ладно. Только предупреждайте заранее, я ведь действительно практически ничего не знаю об этой планете и её жителях.
— Обещаем, — снова в один голос произнесли они.
— Вы братья?
— Нет, — ответил Лука.
— Почему тогда отвечаете иногда вместе, будто всю жизнь репетировали?
— Наверное, из-за того, что мы работаем вместе больше семидесяти лет, — ответил Сафир.
— Ого. А сколько вам тогда всего лет?
— Мне 203, — первым сказал Сафир.
— А мне 196, — ответил Лука.
— А сколько лет юнанцы вообще живут?
— У всех по-разному: женщины живут около 350 лет, мужчины без женщин — около 250 лет, а мужья или те, кто входит в гарем, — 150–200 лет, — ответил Лука.
— Но почему такая большая разница в продолжительности жизни?
Ответил Сафир:
— Поскольку женщин у нас меньше, наши предки нашли способ продлить жизнь уже имеющимся женщинам. Мужья могут передавать своим женам жизненную силу, чтобы продлить их жизнь.
Мужчина из гарема также может делиться жизненной силой через секс, но сила от гаремника слабее, чем от мужа. Всё дело в венчальном ритуале. Женщины реже хотят брать себе мужей, даже если они могут отдать больше жизненной силы, так как после смерти мужа жена ощущает невыносимую боль утраты. Поэтому у юнанок чаще бывает большой гарем, состоящий из пятидесяти и более мужчин. Жены других рас не могут обмениваться энергией, поэтому их мужья проживают свои 250 лет, а жены — в зависимости от расы.
Слышал легенды, что в равноправном браке, где энергией обмениваются оба супруга, жизнь обоих увеличивается. Но за свою жизнь таких случаев не встречал, поэтому не уверен, правда это или нет.
— Сколько же тебе лет, раз ты так удивилась нашему возрасту? — спросил Лука.
— Мне тридцать. Я человек, моя бабушка прожила 86 лет, и это достаточно много, но бывают случаи, когда доживают и до 100 лет, но это, конечно, совсем единицы.
— Ты совсем юная. Получается, нам осталось прожить почти одинаковое количество дней, — сказал Сафир.