-Хорошо. Позвал нас всех на ужин.
-Сегодня?
-Нет. Он сообщит на днях, когда именно. Сегодня Элеоноре нездоровится.
-А, что с ней? Надеюсь, ничего серьезного?
-Думаю, нет. Патрик говорит, что у нее небольшая температура.
Мама закончила обедать, и, положив вилку на тарелку, продолжила задавать вопросы:
-Ты, кажется, говорил, что мистер Грин сам чем-то болеет?
-Да.
-Он-то выздоровел?
-Да, пару дней назад.
-Видимо, все-таки заразил Элеонору?
-Скорее всего.
-Раз так, то нужно будет повременить с ужином. Не хочу, что бы Эмили заболела. Да и тебе это не нужно.
-Да. Поэтому Патрик и сказал, что сообщит, когда нам можно будет придти.
-Хорошо.
Мама встала из-за стола, и, положив свою тарелку в раковину, включила электрический чайник.
-Значит, поэтому ты к нему ходил? Узнать, о его здоровье?
-Нет. Мы разговаривали о школе.
-Давай, -мама забрала у дедушки пустую тарелку, и, положила ее рядом со своей. -А, что не так с твоей школой?
-Ничего. Все нормально, -грустно ответил дедушка.
-Пап, давай рассказывай! Что у тебя там случилось?
-Ничего, Мишель. Просто никто не ходит на уроки. Особенно по пятницам.
-А, что у тебя по пятницам? История?
-Да.
-Понятное дело, что никто не ходит. Кому она нужна-то? -после этих слов мама посмотрела на дедушку, и немного смягчилась. -Я имею ввиду, все итак знают, что произошло, вряд ли кто-то захочет еще раз послушать о катастрофе.
-Мишель, ты ведь знаешь, я рассказываю не только об этом. История это и то, что происходило до нее.И, после.
-Пап, это никому не интересно.
Лицо дедушки стало совсем грустным.
-Я знаю, Мишель. Знаю, что это никому не интересно.
-Тогда зачем нужна эта история? Преподавай, что-нибудь другое.
-Например, что?
-Не знаю.
-Вот, и я не знаю. К тому же, у меня нет других учебников. А, преподавать то, в чем я не разбираюсь, я не могу.
-И, что ты предлагаешь?
-Ничего. Не преподавать по пятницам.
-Как это? -вырвалось у меня, и, взрослые наконец заметили, что моя тарелка опустела, и я внимательно слушаю разговор. -Дед, но ведь уроки для тебя это все!
-К сожалению, только для меня, Эмили. Остальные никто не ходит.
-Нет! Я буду ходить! Буду! Обещаю! Мам, скажи!
-Не кричи. Давай тарелку.
Я вскочила со стула, и, подбежав к дедушке, взяла его за руку.
-Дед, ты чего? Я буду ходить! Обещаю!
Дедушка крепко обнял меня, и до моих ушей дошел его дрожащий голос:
-Все будет хорошо, Эмили. Не переживай.
-Обещаю! -обиженно повторила.
-Дорогая, садись на место. Думаю, не все так плохо, и дедушка что-нибудь придумает.
Я посмотрела на деда.
-Придумаешь? -тихо спросила я.
Дедушка медленно кивнул, и следом добавил:
-Если что, ты ведь мне поможешь?
-Помогу! -ответила я, и поцеловала деда в щеку.
Я села на место, и в этот момент щелчок электрического чайника дал нам понять, что вода в нем уже закипела.
-И, что сказал мистер Грин? -продолжила мама.
-Ничего. Обещал подумать, что еще можно преподавать.
-Ну, может, он что-нибудь придумает.
-Кто? Патрик? Вряд ли. Он, наверное, уже обо всем забыл.
-Тогда, зачем ты ходил именно к нему?
-Не знаю. Посоветоваться.
-Ну, ладно, не переживай, что-нибудь придумаем, -подбодрила дедушку мама, и поставив на стол три чашки и заварочный чайник, начала закидывать в него какие-то травы. В мою голову мгновенно пришла гениальная идея.
-Мам, что это? -спросила я.
-Где?
-Что ты завариваешь?
-Чай.
-Да, но... -я приподнялась со стула. -Что это за травы?
-Мята, листья смородины и...
-Вот! -крикнула я, и посмотрела на дедушку. -Придумала! Ты можешь преподавать это!
-Что? -удивился дедушка.
-Ты можешь учить людей, какие травы полезны, а какие нет! Какие из них можно заваривать, а какие нельзя!
-Эмили! -строго произнесла мама, и я увидела, как она напряженно смотрит на меня. -Давай просто попьем чай, хорошо?
Я начала медленно опускаться на стул.
-Дорогая, это итак все знают, -разрядил обстановку дедушка.
-Я не знаю, -тихо произнесла я. -Пол не знает. И, Клара.
Дедушка улыбнулся, и только ради этого стоило предложить ему преподавать о травах.
-Я бы хотела научиться, -продолжила я, не отрывая взгляд от дедушки, потому что, думаю, мама все еще смотрит на меня. -Научишь?
-Конечно.
-И, Клару?
-И, даже Пола, -все еще улыбаясь, ответил дедушка.
Через несколько секунд мама продолжила заваривать чай. Боясь, что она все еще смотрит на меня, я около минуты, не поднимая глаз, вглядывалась в неровности деревянного стола, но, когда мама поставила передо мной тарелку оладий из свекольных листьев, я не выдержала, и посмотрела наверх.
-Твои любимые, -мягко произнесла мама, и я поняла, что она и не думала сердиться.
-Спасибо, мамочка! -ответила я.
Следом мама поставила на стол еще две тарелки оладий, и пожелала всем приятного чаепития.
Думаю, оладьи люблю не только я, потому как пили чай мы в полной тишине. Только когда в моей чашке оставалось несколько глотков чая, дедушка спросил:
-Эмили, чем ты сейчас будешь заниматься?
Так как мой рот полон оладий, я только пожала плечами.
-Спасибо, Мишель, было очень вкусно, -дедушка отодвинул от себя пустую чашку, и посмотрел на меня. -Ты не хочешь пойти со мной?
Я перестала жевать, и постаралась выговорить максимально четко:
-Хоч..у. А, ку..да?
-Эмили! -этого оказалось достаточно, что бы понять, что хочет сказать мама.
Я прожевала оладьи, и, проглотив их, запила все чаем.
-Куда мы пойдем?
-К мистеру Фицджеральду.
-Ого! Я давно у него не была!
-Так ты пойдешь?
-Хотелось бы, но... -я посмотрела на маму. -Думаю, мне нужно помыть посуду.
Мама встала из-за стола, и начала собирать чашки и тарелки.
-Нет, милая. Иди с дедушкой. Я все вымою, -мама положила посуду в раковину. -Только не ходи в домашнем. Переоденься.
-Хорошо, мамочка! Спасибо! -едва не прокричала я, и посмотрела на дедушку. -Тогда я пойду переодеваться! Ты подождешь меня?
-Конечно. Ступай.
Я встала из-за стола, и хотела уже побежать наверх, но, мамин голос тут же остановил меня:
-Постойте, юная леди. Что нужно сказать?
-Спасибо, мамочка! Все было очень вкусно! Люблю тебя!
-Я тебя тоже, дорогая.
Я побежала наверх, и уже забегая на лестницу, услышала, что мама с дедушкой начали о чем-то разговаривать. На втором этаже их голоса стали практически не слышны, и я скорее отправилась в свою комнату. В гостях у мистера Фицджеральда я не была уже несколько недель.