Вид у Кудряшова и впрямь был воинственный. В охотничьем, но камуфляже, разгрузке, ботинках с высокой шнуровкой. За спиной рюкзак, на плече — винтовка ВСК-94, да плюс кобура с пистолетом на поясе.
— Так… слышал я, в городе зомби бродят, — сказал он неохотно. Разговор же на тему собственной принадлежности к военному сословию, как и его якобы благородства тем более не стал поддерживать.
— Может, зомби, — неопределенно произнес в ответ перевозчик, не соглашаясь с Леонидом, но и не споря, — а может, кто пострашнее.
А затем поспешил вернуться к более близкой для себя теме. С видом мальчишки, хвастающегося коллекцией игрушек.
— Так, о чем это я, — сказал он, — ах, да. Видите ли, тут тонкий намек нужен… ну, чтобы тех же военных к себе расположить. Например, знакомая… смутно знакомая расцветка одежды.
Только теперь до Кудряшова дошло, что именно ему напомнила рубашка перевозчика.
— И… это еще, — тот похлопал по борту джипа. Который, похоже, не просто так не блестел глянцем, а выглядел заляпанным, как иллюстрация к пословице «танки грязи не боятся».
— Так вы не просто машину забыли помыть, — сообразил Леонид.
— Не забыл, — перевозчик улыбнулся, — но специально набирал воды из луж и ее обливал. Чтобы опять-таки намекнуть служивым: перед ними не какой-нибудь гламурный драндулет, а боевой товарищ. Стойко делящий с хозяином тяготы… хм, какие-то тяготы.
На этом разговор был закончен. Леонид полез в багажное отделение, про себя еще зачем-то задавшись вопросом, отчего с ним этот ИП по профессии, знаток человеческих душ по необходимости, подобной мимикрией в первую их встречу не заморочился.
«Ах, да! — в итоге додумался Кудряшов. — Меня же не надо… смазывать-подмазывать. Сам к нему пришел и бабки предложил».
Уже у блокпоста, схоронившись в багажнике, он стал безмолвным и невидимым свидетелем демонстрации того «искусства», о котором в первую их встречу пафосно вещал перевозчик. Ничего не видел, зато слышал все прекрасно.
— Ку-у-уда едем?! — донесся до него голос грубый, строгий, едва ли не угрожающий.
Принадлежал он, не иначе, командиру поста.
— Написано же, въезд запрещен, — увещевал голос, — город закрыт. В связи с чрезвычайной, если непонятно, ситуацией. Вопросы?
— Так я ж, товарищ старший сержант… ненадолго, — в ответном подобострастном блеянии трудно было узнать уверенный голос хозяина джипа, — только забрать… кое-что нужное, и сразу назад. Одна нога здесь, другая там. Честно.
Возникла пауза на полминуты — когда командир блокпоста выжидал, а визави его, не иначе решился расстаться с частью содержимого бумажника.
— Опять же пропуск есть, — затем произнес перевозчик вроде как со смущением.
— Пропуск — это хорошо, — в ответ хмыкнул товарищ старший сержант, — только вот, скажи… какая еще нога? Если ты, мил человек, на колесах?
Перевозчик в ответ только хохотнул коротко. С едва заметной угодливостью, но не увлекаясь. После чего командир изрек важно, точно царь, принимавший челобитную:
— Ну, раз ненадолго, это другое дело. Конечно. Главное, не задерживайся. Побыстрей возвращайся.
— Не вопрос, — бодро отозвался с водительского места перевозчик. И уже собрался, не иначе, дать по газам. Но что-то его все еще задерживало. Хотя бы по-прежнему опущенный шлагбаум, как предположил Леонид. Или стволы автоматов, все еще смотревшие в сторону джипа.
Между тем старший сержант пошаркал подошвами по асфальту. Причем, судя по приближающемуся звуку, обошел джип и остановился… возле багажного отделения. И наверняка уставился пристально внутрь сквозь заляпанное стекло задних дверец. Кудряшов просто кожей ощутил этот взгляд, пронизывавший примитивную маскировку в виде картонок и тряпок в попытках добраться до того, кто скрывается под ними.
— Что везем? — осведомился командир затем. — Оружие, наркотики… взрывчатые, легковоспламеняющиеся вещества?
У Леонида едва уши не свернулись в трубочку от такой маразматической претензии — учитывая контекст-то! Ведь какими бы вредоносными ни были все перечисленные виды запрещенного груза, а никому навредить, кроме зомби, они в эвакуированном городе не могли. А зомбаков — что жалеть?
Впрочем, товарища старшего сержанта тоже можно было понять. Говорил он как по написанному, так что явно апеллировал к формальностям. Не более. А когда пытаешься блюсти формальности в исключительных ситуациях, действительно получаются сценки из театра абсурда.
Перевозчика, впрочем, нелепость претензии нисколечко не смутила.
— Ничего из перечисленного, товарищ старший сержант! — отчеканил он звонко, словно выражая радость от общения с командиром блокпоста. — У меня и документы на груз есть… накладная. Тут все написано. Ничего запрещенного не везем.
Под «документами» и «накладной», не иначе, подразумевалось еще энное количество купюр из бумажника хозяина джипа.
— Это хорошо, — одобрительно молвил командир, — что ничего запрещенного. Ладно, езжай. Только… протокол, вначале надо составить.
«Какой протокол!» — едва не выкрикнул вслух из своего убежища Леонид, так его поразил идиотизм последнего требования. Какие могут быть протоколы, какие официальные бумаги вообще, если въезд в город запрещен (читай, незаконен), а блокпост предназначен вовсе не для досмотра грузов или тому подобного. Но чтобы отваживать желающих нарушить запрет с одной стороны и отстреливать зомбаков, пытающихся покинуть зону оцепления — с другой.
Впрочем, быстро остыв, Кудряшов сообразил, что спектакль продолжается. И перевозчик с товарищем старшим сержантом на пару используют все тот же эзопов язык, фиговым листком прикрывающий вымогательство напополам с попустительством.
Оставалось гадать, каким образом здешние вояки переняли этот, больше подходящий инспекторам ГИБДД, оборот насчет протокола.
— Ну, зачем же составлять… самим? — подтвердили догадку Леонида слова перевозчика. — От службы отвлекаться? Я все составил сам… заранее. Вот, посмотрите, товарищ старший сержант.
И еще одна… как минимум, купюра перекочевала, не иначе, в руки командира блокпоста в качестве «протокола».
— Хороший протокол, все правильно составил, — почти промурлыкал затем командир. — Ладно. Серег, открывай. Пусть человек проедет.
4
— А дальше сами, — напутствовал Леонида перевозчик, высаживая его уже на городской улице — достаточно удалившись от блокпоста.
Едва Кудряшов ступил на асфальт, как джип с ревом развернулся и умчался прочь. Да так резво, будто за его хозяином черти гнались. И норовили ткнуть вилами в зад.
Впрочем, как ни иронизировал Леонид над поведением перевозчика, но признавал: этот бизнесмен-одиночка был в своем праве. Свою часть сделки выполнил, а о сопровождении клиента в городе и, тем более, о его вывозе обратно уговора не было. О том же, как он сам будет выбираться из владений зомби в нормальный мир, Кудряшов собирался подумать-позаботиться уже потом. Когда найдет Альбину с Женечкой. Или… впрочем, о втором варианте даже думать было слишком стремно и горько.
А вообще, этому щеглу на джипе следовало отдать должное. Он мог высадить Леонида где-нибудь на окраине, больше похожей на деревню. Или на другом конце города. Но выбрал именно это место для расставания с клиентом — спальный район, который Кудряшов почти сразу узнал даже несмотря на безлюдность. Отсюда до дома, где он жил с семьей в промежутках между командировками, было километра два. Пешком дойти можно.