Он набрал номер в Ватикане.
- Ваше Высокопреосвященство, я нашел его. Он тот, кто Вам нужен.
- Вы уверены, преподобный? – Спросил голос в телефонной трубке.
- Совершенно.
- Хорошо. – Отозвался голос. – Вы знаете что с ним делать…
Кто-то в этой жизни должен стать воином, кто-то священником, кто-то героем, а кто-то предателем, кто-то врагом для кого-то, а кто-то так и останется посредине – Патрику уготовано было стать ангелом для тех, кто нашел его и хранил истину и ангелом для тех, кто искал ее. Он – тот, кто всегда будет посредине. Теперь уже преподобный давал ему нужные книги и направлял его. Когда Патрику исполнилось пятнадцать, его отправили учиться в Египет, в Александрию. Через три года он вернулся в Штаты и поступил в Аннаполис, откуда вышел одним из первых офицеров. Несколько лет на флоте дали ему все что мог дать флот и те, кто за ним наблюдал, перевели его в Лэнгли. Хорошее образование, умение убивать и умение достичь цели без крови, знание языков и ежедневные «бдения» сделали из Патрика того, кем он стал. Единственное, что Патрику не преподавали – это молитвы. Он не молился никогда, потому что он знал, что голос его Ему слышен даже когда Патрик молчит. Потом дорога привела его к мистеру Ною, который стал его работодателем на несколько долгих лет. Именно он первым назвал его Бальтазаром – Патрик с улыбкой принял это имя и привык к нему, как привыкают к чужой куртке…
Мистер Ной делал деньги на внутренних операциях. Внешняя политика не была его специализацией – гораздо выгоднее работать в болоте, чем в океане: безопаснее, неприметнее и сытнее. Созданное кем-то из администрации предыдущих президентов Национальное управление информационной безопасности внутренней политики было самой странной организацией среди всех тех, кто занимается шпионажем и спецпроектами. Последнее было коньком мистера Ноя, который в свое время получил целых два высших религиозных образования: одно под именем Ефраима Сулу в Израиле, а второе под именем Абу Магди Хуссейн в Саудовской Аравии и Иордании. Будучи при всем этом выходцем с Ямайки и обладая незаурядной, подходящей под любые религиозные направления внешностью, мистер Ной не мог вызвать никаких подозрений ни у кого кроме иммиграционных служб США. Но у них к нему как раз никаких претензий не было, так как в его файле было черным по белому напечатано, что он протестант и стопроцентный американец. Бумага замечательная вещь: ложь написанную кем-то однажды очень трудно опровергнуть – для этого нужна еще более давняя бумага, в которой написано обратное. Поэтому в лаборатории Управления стояла самая совершенная техника, которая и создавала древние манускрипты, рукописи и документы, которые после их неожиданного нахождения в каких-нибудь неожиданных же местах попадали в эту же лабораторию для установления их подлинности. Это как компьютерный вирус: самые великие борцы с ним и есть его создатели.
Мистер Ной специализировался на религиозном бизнесе. Тема непростая, но очень доходная. Мало конкурентов, не очень много игроков, весьма закрытый рынок и очень большие деньги. Мистер Ной никогда не лез в коммерческие вопросы иерархов и их офисов, чем не мог не вызвать их уважение и дружбу. Тем более что он выполнял для каждого из них весьма щекотливые и деликатные поручения. И никто не был в обиде – бизнес есть бизнес – главное, что он основывается на вере. Бальтазар через определенное время, работая на мистера Ноя и подчиняясь только лишь Конклаву Двенадцати, которым руководил с некоторых пор кардинал ди Корсо, стал весьма образованным в религиозных вопросах человеком. Свободные вечера он предпочитал проводить в библиотеках, в Сети или посещая различные религиозные диспуты, дискуссии и конференции исключительно в роли наблюдателя и зрителя. Собственно, не изменяя поставленной перед ним задаче наблюдать, изучать, систематизировать и докладывать, он тщательным образом копировал всю полученную информацию для своего собственного досье. Безусловно, что время от времени он получал и более серьезные задачи от мистера Ноя, которые выполнял сообразно рекомендациям кардинала: трудно было отличить некоторые провалы от побед и наоборот. Так или иначе, мистер Ной ни разу не предъявил Бальтазару необоснованный сомнений и не выразил недовольства.
Примерно через семь-восемь лет Бальтазар счел, что его досье достаточное полное, чтобы начать свое собственное дело и выйти из-под контроля мистера Ноя. Да и кардинал счел возможным и необходимым вывести Бальтазара из управления: ни один самый совершенный профессионал не может работать успешно более десяти лет – это аксиома шпионской профессии. Но, это необходимо было сделать так, чтобы, ни мистер Ной, ни сотрудники управления не смогли обвинить Бальтазара в нарушении внутреннего кодекса или столь же очень внутренних инструкций. Просто один раз Бальтазар вдруг не вернулся с задания вместе с еще двумя своими сотрудниками. Что тут поделаешь, если легкомоторный самолет зацепил линию электропередач на севере Аризоны во время тренировочного полета? И так как все произошло не только в Америке, где и находится управление, но и на глазах нескольких изумленных свидетелей ковбойского вида, в это трудно было не поверить. Самолет кувыркнулся в воздухе и вспыхнул как спичка. Потом упал. Потом были похороны, на которых мистер Ной отсутствовал, но, по словам очевидцев, салют морпехов был очень удачным и уж точно ничем не хуже рождественского салюта в пригороде Сан-Диего, где у одного из умерших якобы жила двоюродная тетка, по мнению его друзей – совершеннейшая стерва.
Было шумно и ярко. Как говорят, морпехи стреляли трассерами исключительно по просьбе погибших. Чего не знаем, того не знаем. Но как сказал перед началом церемонии прощания приходской священник, если есть морпехи, значит должен быть военный капеллан, но если его нет, значит, эти ребятки немало почудили в своей жизни, и, да будет им на том свете побольше виски и рок-н-ролла. Аминь.
Оно, конечно, да – аминь-н-ролл. Но если бы Бальтазар знал, что его такая милая операция по собственному исчезновению была известна с самого начала мистеру Ною, он бы сильно расстроился. Только несколько лет назад он узнал, что его босс знает о его преждевременной кончине и не очень сильно его ищет. И вот тут и закралась мысль, что что-то не чисто в королевстве кривых зеркал. К кардиналу Бальтазар, оставшийся Бальтазаром по привычке, обращаться не стал, но стал вести себя немного аккуратнее. Бог шутит не слабее черта, не так ли? Прошло время, и мистер Ной через своих людей вышел на него и где? Ночью! В аэропорту маленького итальянского городка! Работаешь, работаешь и что? Все коту под хвост? И потому Бальтазар совершенно не удивился, увидев в кафе в Иерусалиме Никоса – человека мистера Ноя. Не удивился, потому что уже совершенно точно знал, что это ловушка. Из Ватикана не было предупреждения о контакте и раз его не было – его быть не могло, но контакт-то был!
Никос проверял его для мистера Ноя, но самому мистеру Ною, получается, эта проверка была не нужна – она была нужна Никосу, который был, то ли мистером Смитом, то ли еще кем. И зачем мистеру Ною предлагать убрать Никоса? Запутано, правда? А Вы говорите! Как все в этой жизни, где враг – это тот же друг, который временно находится к тебе в оппозиции, а друг – это враг, который временно перешел в твой лагерь. Если бы Господь предполагал, что в итоге получится с его проектом он, скорее всего, задумался бы – а стоит ли вообще все это начинать? Потому что если пути Господни неисповедимы, то, что вообще можно говорить о нас, смертных?
Вопрос сейчас стоял даже не так: Марк ждал в комнате от Бальтазара звонка по разовому телефону. Один звонок и сэр рыцарь минут через двадцать может быть назван отсутствующим на этом празднике жизни. Но Бальтазар не торопился, а Марк начинал нервничать: один, в дорогом номера, без приличной одежды и права заказать что-нибудь эдакое из ресторана.