Но даже теперь Арошни не признала своего поражения. Она произнесла еще одно заклинание; из ее тела поднялась нить магии, подвешенная на невидимом крюке высоко вверху. Она отмахнулась, а затем бросилась на Кореллона, капая ихором, с оставшимся мечом, выставленным перед собой как копье.
Лорд эльфов легко уклонился от атаки. Но когда паук пронесся мимо, она схватила его задними лапами и подняла с земли. Кореллон отмахнулся от нее и с ошеломляющей силой ударился о ствол массивного дерева.
Над поляной зашумели разлетевшиеся листья, когда клювоподобная челюсть чудовища вновь сомкнулась на его горле. Но Кореллон по-прежнему крепко держался за свой меч. Он пронес оружие сквозь клубок паучьих конечностей, глубоко вонзая его в луковицу. Арошни внезапно отпустил его. С жалобным стоном она вырвалась из его рук на своей волшебной нити.
Кореллон скользнул по стволу дерева и встал на землю, с болью в сердце наблюдая, как существо, бывшее его любовью, медленно раскачивается взад и вперед на своей серебристой нити, прижимая искалеченные конечности к разорванному телу. Несмотря на свой ужасающий вид, она была похожа на эльфийского ребенка, пытающегося утешить себя. Как раз когда Кореллон подумал, что больше не сможет терпеть, облик существа снова изменился, и ее лицо превратилось в прекрасное, вызывающее лицо Арошни.
"Убей меня", - дразнила она его голосом, полным боли. "Ты никогда не избавишься от меня, иначе - даже сейчас мои конечности начинают расти заново. Но ты не можешь этого сделать, не так ли? Даже в этом ты слаб! Убей меня, если можешь, и покончи с этим!"
Кореллон поднял меч высоко над головой и со всей силы метнул его. Когда Сахандриан, вращаясь, полетел в сторону бывшей богини, повелитель эльфов затаил дыхание и понадеялся, что меч подчинится его воле, а не своей собственной. Если бы Сахандриан следовал своим склонностям, то насмешка Арошни непременно стала бы реальностью.
Но эльфийский меч лишь перерезал нить, подвешивавшую Арошни над лесной почвой. Она упала, закричав от ярости.
Она так и не коснулась земли.
В лесу открылся темный, вихрящийся портал - врата в другой мир. Арошни влетела в портал, ее паучьи конечности развевались. Долгие мгновения после ее исчезновения селдарины слушали, пока ее голос, проклинавший всех и клявшийся отомстить всему эльфийскому роду, не стих и не затерялся в завываниях ветра Абисса.
Когда все стихло, когда страшный портал исчез, новая богиня Ангаррадх подошла к Кореллону. "Ты больше ничего не мог для нее сделать", - тихо сказала она. "Арошни стала той, кем она была на самом деле. Она там, где ей и место. Все кончено".
Но Кореллон покачал головой. "Не так", - сказал он с глубокой печалью. "Битва за контроль над Арвандором окончена, и Арошни и ее приспешники проиграли. Но я боюсь, что для эльфийского народа борьба только началась".
14-й день Найтал, 1367 ЛД.
Лорду Данило Танну из Глубоководья, арфисту и барду, шлет приветствие Ламруил, принц Эвермита.
Я прочел ваше недавнее послание с большим интересом. Задание, которое вы взяли на себя, и причины, побудившие вас его выполнить, даже ближе моему сердцу, чем вы можете предположить.
Возможно, вы удивитесь, узнав, что вы не совсем неизвестны мне. Я помню вас по приговору Кимилю Нимесину - хотя, признаться, больше по компании, которую вы составляли, чем по какой-либо другой причине. В то время меня поразило сходство между вашей напарницей, Эрилин, и моей сестрой Амнестрией. (Не напрягайте свою память - вы не вспомните моего лица. В то время я был одет в плащ и капюшон, чтобы замаскировать свою личность. Мой рост и размеры таковы, что меня не сразу признали эльфом, а годы, проведенные среди людей, научили меня двигаться и даже говорить, как вы).
Тогда я не знал и даже не подозревал, что Эрилин - полу-эльфийская дочь Амнестрии, и не чувствовал, что лунный клинок моей сестры теперь в умелых руках Эрилин. К сожалению, суд над лордом Кимилом был закрытым, иначе я узнал бы о том, что моя родственница участвовала в передаче этого предателя в руки правосудия, и мог бы дать о себе знать ей и вам.
Моя мать, королева, недавно рассказала мне о великой услуге, которую Эрилин оказала эльфийскому народу Тетира. Она также рассказала о чести, которую оказала мне Эрилин, назвав меня наследником своего клинка. Я приложил к этому письму личную записку для нее и прошу передать ее с моим глубочайшим почтением и скромной благодарностью. Я надеюсь встретиться с вами обоими в ближайшем будущем, чтобы с запозданием поприветствовать вас в семье Лунноцветущих - хотя, к сожалению, только от своего имени.