Бард пел на распев:
«О бедная Леди Луна!
Десять ножей ей в сердце,
Вонзил муж её любимый!»
И над всем этим пиршеством простирался огромный потолок на котором были установлены огромные часы. Их корпус был сделан их непонятного прозрачного материала, похожего на стекло. «Всегда было интересно, что будет если они разобьются» — подумала Агнесс в очередной раз.
— Ваше представление поразило всех. Даже господин Де Клаветт отметил ваше мастерство. А он, к слову, ужасный циник... — пролепетала порхнувшая к ней словно бабочка девушка. Амаранти была нежной и хрупкой, что многим сравнивали нее с нежными бутонами яблони. Изящность была в каждом движении её рук и кивке головы. Она умела носить бальные платья так, что её каждое движение ненароком задавала раньше так, что смотрящему открывались исключительно лучшие части ее вечернего наряда. Так и сейчас её нужно платье из голубого атласа переливалось в свету свечей и казалось, что даже от лёгкого мгновения воздуха оно покрывалось блёстками. Весь его подол был усыпан крошечными бриллиантами. В тот момент она была была настоящим воплощением женственности и красоты. — Жардин... хотела бы я видеть его напыщенное лицо пореже.
— Моя Агнесс, он твой жених, будь чутка снисходительна, — девушка улыбнулась ей.
— Я не буду снисходительна к тому, кто предал свой народ, — Агнесс опустила глаза и слегка повернула голову к группе людей в красных кафтанах. Ей показалось, что может быть среди них увидеть Александра, но кроме лиц дунанских послов она не увидела. Где же он?
— Александр уезжает? — спросила Амаранти теребя свои серёжки-бабочки, что переливались всеми цветами радуги.
— Он... — Агнесс прервалась. Раздался чей то истеричный крик. В нескольких шагах от девушек непонятная суматоха. Две гостьи что-то не поделили между собой и между ними разгорелся спор.
— Пойдем отсюда, тут слишком шумно, — потянула ее Агнесс, но Амаранти задержалась взглядом на одной из девушек.
— Это же Постанская принцесса! — выглянула из-за плеча Агнесс Амаранти, — Она не выглядит довольной, — Её ярко рыжие волосы были казались пожаром в этом белом зале.
— Впервые вижу ее на таком крупном балу, — она беззаботно положила голову на плечо Агнесс.
— Что она тут делает? — Агнесс была также удивлена.
— Пришла посмотреть на пьяницу из Чора, — сказала Амаранта и снова потянула Агнесс в сторону балконов и на этот раз принцесса послушно за ней последовала. «Чорийским пьяницей» называли лорда Дени — мелкую рыбку с Южных островов, который разбогател на продаже Асваду. Иронично, что он не поскупился на постанскую бестию,
— Дени обнаглел настолько, что уже устроил скандал. Говорят он напился в стельку настолько, что не смог сам приветствовать его Величество. Оба отребья стоят друг-друга.
— Я уже совсем забыла об этом. А казалось бы еще вчера обсуждали победителя аукциона. Жарди поступил так жестоко выставив бедняжку на аукцион.
Ты так говоришь будто тебе не все равно
— Конечно, ведь я тоже бы не хотяла быть продана, как какая-нибудь зверюшка.
— Что у тебя вообще творится с волосами? Может мне их...
— Почему сегодня меня все хотят причесать? — Агнесс отмахнулась от наглых рук и пристроилась в нише.
Оттуда можно было наблюдать за всеми в зале. И за Александром. Он растерялся среди красных мундиров, его волосы тёплого русого цвета цвета являлись маяком. Неосознанно она пыталась его найти.
— Ты будешь по нему скучать? — спросила Амаранти, расправляя складки своего нежно голубого платья.
— Нет.
— Но мне показалось вы всегда были близки...
— Он мой слуга, не более, Амаранти, — Агнесс глубоко вздохнула, улыбнулась и взяла ее за руку. — С чего ты веришь этим сплетням? Разве мы не подруги?
— Может я во мне и нету капли уважения к графу де Кальветт, однако у меня есть чувство собственного достоинства. Элийская принцесса никогда не изменит своему жениху с... деревенщиной...
Графиня улыбнулась в ответ, натянуто, но улыбнулась .
— Не слишком ли ты сторога с княжичем Ракса, ведь Дунания это все-таки независимое государство
— Это пока... — в тот момент Агнесс почувствовала как к её горлу подкатывает ком. «Нет, я не хочу об этом разговаривать с ней», — подумала она.