Евлампий
- Опять этот мерзкий писк. Как же он мне надоел. — рука рефлекторно нащупала будильник.
С трудом оторвав голову от подушки, Марк потащил своё бренное тело в ванную.
- Мда... Ну и красавчик. — из мутного, грязного зеркала на него смотрело осунувшееся лицо, покрытое неопрятной щетиной, мешки и круги под глазами прибавляли ему несколько лет. Лохматая непослушная шевелюра дополняла образ гика.
Закончив с утренним ритуалом и перехватив на кухне бутерброд, Марк выскочил на улицу, где тут же наступил в лужу и был облаян соседской болонкой. Времени возвращаться и сушить обувь не было. Он и так уже опаздывал.
Осень тоскливым взглядом провожала бегущих по своим делам людей, периодически швыряя им в лицо горсть пожелтевших, прелых листьев, или обдавала мерзкой холодной моросью.
Возле входа в бизнес-центр стоял Марк и, на чём свет стоит, костерил криворуких дебилов, которые понакупают водительских прав, а потом водят как латексные изделия определённой формы и назначения.
- Чего разоряешься? — знакомый охранник протянул руку для приветствия.
- Да этот муд... мутант облил меня из лужи. Видел? Он специально по ней пронёсся. Урод!
Где-то снизу послышался писк. Маленький, мокрый меховой комочек смотрел на Марка и пытался мяукать. Из-за дрожи это у него плохо получалось. Малыш был так сильно покрыт грязью, что расцветку его было сложно определить. Большие изумрудные слезящиеся глаза с надеждой и мольбой смотрели на большого человека.
- Ты откуда, кроха? — Марк аккуратно погладил котёнка. Тот, в свою очередь, прижался к руке, как будто это самое дорогое, что у него есть.
- Со вчерашнего дня тут ползает, — охранник почесал мочку уха, — никому не нужен. Беспризорник. Я бы взял, но, ты же знаешь, я здесь вахтой. Не пустят.
- И я бы взял, но тоже всё время на работе. Потерпи, скоро найдутся для тебя хозяева.
Марк ещё раз погладил котёнка и побежал в офис, где ему ещё битый час пришлось выслушивать нотации: и за систематические опоздания, и за внешний вид, и за плохие показатели продаж. А потом весь день избегать косых взглядов начальства. Не то чтобы Марк любил свою работу, скорее наоборот, но держался за неё. Счета сами себя не оплатят.
Ему больше по душе было программирование, но с образованием менеджера, которое его когда-то заставили получить родители, сложно претендовать на должность программиста. Конечно, был ещё вариант фриланса, которым Марк не брезговал, из-за чего, с завидным постоянством, недосыпал и опаздывал на работу. Но он не был стабилен. Поэтому Марк, несмотря на всю свою неприязнь к должности менеджера по продажам и придирки начальства, продолжал ежедневно ходить в офис, отсчитывая секунды до окончания рабочего дня.
Вот и сейчас он нервно поглядывал на часы. Время тянулось безумно долго. А мысли занимали большие печальные изумрудные глаза, с небольшим конъюнктивитом.
Когда до конца рабочего дня оставалось несколько минут, Марк уже убрал вещи с рабочего стола, выключил компьютер и нервно ёрзал на стуле. И как только часы показали ровно 18:00, он со всех ног бросился на выход из офиса, чуть не сбив с ног начальника. Тот что-то возмущенно кричал ему вдогонку, но Марк не обращал внимания. Завтра. Всё завтра, а сейчас у него есть более важное дело.
- Где он? — охранник аж подпрыгнул от неожиданности, и непонимающе уставился на запыхавшегося Марка. – Ну, котёнок. Помнишь? Утром.
- Нет его больше. Под машину попал. Отмучился. Одним больше, одним меньше.
- Как же так? - Марк был потрясён. Он сам не заметил как, добрался до дома. Квартира встретила его привычной пустотой и одиночеством.
Сидя на кресле в полной темноте, Марк размышлял. Он вспоминал тощий грязный дрожащий комочек меха с удивительными глазами. Вспоминал, сколько печали и мольбы было в них. Один на всём белом свете. И в какой-то момент, вместо бездомного котёнка он увидел себя. Себя, который течёт по течению среди таких же безумно одиноких котят. Себя, который отказался от мечты и счастья в угоду стабильности. Себя, который никому не нужен, даже самому себе.
Пять лет назад его бросила та, которую он любил всем сердцем. Ушла, оставив глубокую, незаживающую рану, из-за которой он отгородился от всего мира. Ушла, бросив короткое: «Ты бесперспективен». Тогда он был не согласен с этим, ведь у него неплохая работа, пусть и нелюбимая. Своя квартира, пусть и однокомнатная в хрущёвке, но зато своя. Но сейчас, когда перед глазами проплывало всё, что было в его жизни, всё, к чему он пришёл, и всё, к чему он идёт в будущем, а в голове звучало - «одним больше, одним меньше»...
- Всё-таки она оказалась права, — одними губами прошептал Марк.