Отрицателей топили.
Гитарист играл,
Войско чёрное сражал,
Вокалисты чисто пели,
Мы в атаке оху… Ну , вы поняли.
С противоположного берега, словно чёрная волна, двигались тысячи отрицателей, закованных в броню. Для форсирования реки они использовали специально изготовленные плоты с массивными щитами по периметру. Щиты оказались не простыми. Судя по всему, они были изготовлены из того же материала, что и доспехи рыцарей, так как они с лёгкостью защищали отрицателей от пуль и заклинаний.
Плоты уверенно скользили по воде, практически не давая возможности опрокинуть или потопить их. Я сжал зубы, чувствуя, что без потерь сегодня не обойдётся. Сердце гулко застучало в груди, и я громко приказал:
— Огонь!
Оглушительный грохот гаубиц и треск пулемётных очередей слились в один страшный хор. Пули выбивали фонтанчики на водной глади. Снаряды заставляли воду взмывать к небесам. Но чем дольше продолжался обстрел, тем ближе подплывали плоты. Наши же успехи были весьма сомнительными. Из сотни плотов мы опрокинули от силы десять штук. А это около двухсот потопленных отрицателей. Вроде бы неплохо, но на нас наступало аж две тысячи консервных банок!
— Огонь из всех орудий! — закричал я, призывая Оторву.
Мощный луч света испарил сразу три плота. Я перезарядился, дал новый залп. А за ним ещё, и ещё один. На пятом залпе Оторва взорвалась. Не беда, ведь есть ещё одна, правда пришлось подождать, пока левая кисть отрастёт. Спустя минуту, на пятом залпе прогремел новый взрыв. И Оторв не осталось…
Артиллерия без остановки палила по водной глади. Вода взлетала высокими фонтанами, взрывы грохотали, наполняя воздух дымом. Гвардейци осыпали свинцовым дождём наступающих. Пули рикошетили от брони рыцарей, высекали искры, но не могли нанести серьёзного урона.
Вверенные мне аколиты пытались поддержать бойцов, выплёскивая в сторону противника ледяные стрелы и молнии. Они били по плотам, стараясь их расколоть, однако всё было напрасно.
Спустя пять минут с начала боя, на берег высадились первые отрицатели. Быстро сократив дистанцию, они устроили настоящую резню. Около двухсот рыцарей на всех парах врезались в здания, внутри которых прятались мои ребята. Щепки полетели в разные стороны.
Я собственными глазами видел, как на пути одного из отрицателей встал молодой гвардеец. Он отчаянно стрелял в приближающуюся громадину. Выпустив весь магазин, парень достал меч и бросился навстречу врагу. Отрицатель, не сбавляя скорости, насадил парня на стальную пику и отбросил его бездыханное тело, словно это была надоедливая мошка.
Я же не собирался отсиживаться за спинами ребят, а стоял с ними плечом к плечу, сжимая в руках Выключатель. Чёрная лавина приближалась. Пять шагов, три шага, один. Столкновение! Увернувшись от пики, я со всего рамаха ударил Выключателем, влив в него мощь жемчужины. Волна энергии выплеснулась наружу, смяв пятерых отрицателей, словно те были сделаны из фольги.
Однако, моя атака никак не изменила ход боя. Слева от меня стоял боец по фамилии Курбатов. Он попытался отбить щитом удар пики. Однако, удар был настолько сильным, что щит разлетелся на куски, а пика отрицателя прошла насквозь через грудь парня. Курбатов захрипел, хватаясь руками за холодную сталь, и с ужасом посмотрев на меня, рухнул на землю.
Справа послышался мат. Один из ветеранов вскинул гранату, надеясь хоть как-то замедлить врага. Чёрный рыцарь вогнал пику в живот старика, подняв его над землёй, словно куклу. Боец, закашлявшись кровью, обмяк, выпустив гранату из рук. Раздался взрыв, подняв в воздух столб пыли. Осколки забарабанили по стенам и доспехам отрицателей, однако, никто из этих выродков так и не подох.
Чуть дальше аколит отчаянно пытался остановить врагов ледяным барьером. Но отрицатель одним ударом проломил барьер и, с чудовищной силой расколол череп бойца, отбросив его в сторону. Аколит упал, нелепо взмахнув руками, и затих.
Повсюду звучали крики ужаса и боли. Гвардейцы, ещё недавно полные решимости, падали под безжалостными ударами рыцарей в чёрной броне. Отрицатели не знали ни жалости, ни усталости. Наши позиции стремительно превращались в братскую могилу.
А ещё этот Леший… Чёртов психопат. Уверовав в собственное бессмертие, он рванул к самому берегу и рубился там с рыцарями кость в кость. Массивные пики не могли угнаться за юрким сопляком. Лёха же то и дело ускользал от ударов и наносил собственные в сочленения брони. Подаренный мной кинжал с лёгкостью отсекал конечности, а если попадал в щель под шлемом, то голова отрицателя летела на песок.