— Николай, ты что, ресницы решил подкрасить? — раздался знакомый голос. — Сколько можно перед зеркалом торчать?
Обернувшись, я увидел в дверях Мишку — такого же "недоношенного ублюдка контрактника", как и я сам. Сколько раз мы вместе из "горячих точек" выбирались — не сосчитать.
— Да вот любуюсь собой, чтобы потом от твоей рожи не стошнило, — огрызнулся я, хлопая дверцей шкафчика.
Мишка фыркнул, уселся рядом на скамейку. Его глаза вдруг стали серьезными, взгляд скользнул к двери.
— Слышал? Сегодня клиент приедет. Будет объект инспектировать.
— Мы же оба на планёрке были, если забыл, — я потянулся за берцами. — Всё готово, косяков нет.
— Не о том речь... — Миша понизил голос. — Будь осторожнее. Аран в последнее время ведет себя странно.
Я завязал шнурки с таким усилием, что кожа на пальцах побелела.
— Думаешь этот молокосос меня пугает? — резко выдохнул я. — Попробует что-то выкинуть — руки переломаю и за шкирку к начальнику. Устал я от него уже, но терпеть приходиться.
Миша лишь пожал плечами — мол, твоё дело, брат, я просто предупредил. Без лишних слов мы направились на пост — проверять подъезжающие грузовики с материалами.
Аран... При старом начальнике такого придурка даже близко не подпустили бы к охране. Жаль Ручникова — мужик был толковый, в своём деле собаку съел. Брал только ветеранов, прошедших не одну горячую точку. Такие люди работу свою уважали, ответственность понимали. Но стоило начальнику погибнуть в той дурацкой аварии, как на его место посадили нового — бумажника, которому было плевать, кто и как работает. Лишь бы в отчётах всё гладко было.
Мы с Мишей зашли в рабочий зал — помещение со шкафами документов, столами и компьютерами, с которых велось наблюдение за объектом. И тут же наткнулись на "компашку": несколько смуглых тощих типов во главе с Араном сидели за столом, играли в карты и похабно ржали над очередной бабской историей.
Коренастый, с каштановыми волосами, Аран поднял голову — и наши взгляды скрестились. Мгновенная молния, в которой искрилась такая ненависть, что воздух, кажется, затрещал.
Всё началось, когда новый начальник взял этого выскочку. А тот быстро сориентировался — начал либо выживать старых охранников, либо копить на них компромат. Через пару месяцев штат "похудел" вдвое. На освободившиеся места натаскали своих — таких же гнилых, как и он сам. Теперь они тут царствовали, делая что хотели.
Из старой гвардии остались только мы с Мишкой, да ещё парочка старичков.
***
Новый зевок застрял у меня в горле — я сдержал его, не желая показывать, как мне всё это осточертело. Экскурсия подходила к концу, и наш вылизанный начальник уже вовсю лизал зад заказчику, лишь бы тот закрыл глаза на сорванные сроки и участившиеся кражи на объекте. А чего он хотел? Когда охрана — это сборище пацанов, которые пороха не нюхали и за пару тысяч готовы пропустить любой подозрительный грузовик.
— Ещё пять минут, и я пойду сниму им номер в отеле, — тихо процедил Миша, наблюдая, как начальник буквально рвёт себе рот в улыбке, демонстрируя подобострастие. — Таких мужских нежностей на людях я ещё не видел.
Я промолчал, скользя взглядом по нашей небольшой группе: мы с Мишей, начальник с заказчиком и пара их охранников — здоровенные быки, у которых даже вены на шее выглядели так, будто могли переломать хребет голыми руками.
— Эй, а этот че тут забыл? — вдруг спросил Миша, глядя куда-то за спины верзил.
Я обернулся. К нам шатался один из строителей — оранжевая каска съехала на лицо, жёлтый жилет был в каких-то тёмных пятнах, а походка выдавала либо тяжёлое похмелье, либо откровенное пьянство.
— Сука, если заказчик его увидит - прошипел себе под нос я - Плакала наша премия за месяц!
Я сделал пару шагов вперёд, намереваясь перехватить алкаша, но между нами оказалось всё вышестоящее руководство в окружении верзил в чёрной форме. Те мгновенно засекли незваного гостя, развернулись и встали плотной стеной из накачанных мышц и напыщенных физиономий.
— Тут личная встреча, вам здесь быть не положено — произнёс самый крупный из них, и хотя голос звучал внешне спокойно, в нём явственно читалась стальная угроза. Его лапища вытянулась вперёд, чтобы преградить дорогу шатающемуся строителю.
И тут всё завертелось. Пьяница вдруг дико завыл и вцепился зубами в выставленную руку, с хрустом отрывая кусок мяса между пальцев. Верзила взревел от боли, но его напарник не растерялся — со всего размаху врезал строителю в висок, так что тот рухнул на бетон, но продолжал биться в странных конвульсиях, его суставы хрустели, а кожа приобретала неестественный чёрный оттенок.
Все замерли, наблюдая эту сюрреалистичную картину. Даже начальство отвлеклось от своих дел. Укушенный охранник начал дёргаться, его вены чернели и пульсировали под кожей, но его товарищ этого не замечал, уже доставая пистолет и направляя ствол на корчащегося на земле строителя.
— Слушай сюда, ублюдок, ты хоть понимаешь, что тебе сейчас... АГРХ!
Не успел он закончить фразу, как его укушенный напарник с мутными глазами и почерневшими венами набросился на него, впиваясь зубами прямо в лицо.
***
— Беги, блять, беги! — хрипло крикнул я, оглядываясь на Мишу, который ковылял позади. Его больная нога после операции не позволяла бежать — только неестественно быстрая, подпрыгивающая походка.
Вокруг царил хаос. Строители метались по площадке, набрасываясь друг на друга. Лишь немногие, сохранившие рассудок, неслись к пропускному пункту — единственному выходу из этого ада.
— Я чертов Буратино, быстрее не могу! — огрызнулся Миша, бросая взгляд за плечо. — Коля, они за нами!
Обернувшись, я почувствовал, как кровь стынет в жилах. Впереди всей толпы, размахивая окровавленными руками, бежал заказчик. Его чёрные с красным зрачком глаза были прикованы к нам. За ним — его верзилы-охранники, теперь уже не люди, а какие-то изуродованные тени самих себя. Расстояние сокращалось с каждой секундой.
Развернувшись на бегу, я открыл огонь. Магазин опустел за несколько секунд. Большинство пуль впилось в тела, не замедляя их. Лишь одна настигла цель — пробила голову одному из охранников. Он рухнул, как подкошенный, расплескав по асфальту черную, густую кровь. Остальные продолжали бежать, будто не замечая ран.
— К черту! — Миша резко остановился, сплюнул. — Вдвоём не уйдем. Вали на пост, вызывай подмогу. Я их задержу.
Он опустился на колено, приняв устойчивую позицию. Его пистолет заговорил точными, размеренными выстрелами. В это время со всех сторон к нему уже подбирались зараженные строители. Сердце рвалось наружу. Каждая клетка тела кричала остаться, помочь другу. Но армейская закалка взяла верх — Поставленная задача была куда важнее жизни солдата. Миша знал, что делает. Я знал, что должен сделать. Никакого предательства — только холодная, беспощадная логика выживания.
***
Я ворвался в пристройку возле пропускного пункта, с грохотом захлопнув за собой дверь. Снаружи тут же загрохотали кулаки — черновеные рабочие яростно били в металл. Прислонившись спиной, я с трудом сдерживал натиск, озирая помещение.
За компьютерами столпилась команда Арана. Они переводили взгляды с меня на мониторы с камерами наблюдения, лица искажены недоумением.
— Чего встали, бараны?! — выкрикнул я, чувствуя, как дверь подается под напором. — Помогите держать!
Аран что-то рявкнул, и несколько его подручных бросились на помощь. Пока они подпирали дверь, один из парней подтащил металлический шкаф с документами и с грохотом опрокинул его перед входом. Тяжелая конструкция на мгновение остановила натиск.
— Что за херня там творится? — Аран приблизился, пока я, тяжело дыша, опускался на перевернутый шкаф.