Признаюсь, игрался новой способностью всю дорогу от банка до объездной города, состыкованной с трассой эль-восемьдесят. Дважды падал, один раз крепко врезался лбом в столб – картинки с «высоты» и из глаз не совмещались, приходилось идти по памяти. Потом стал делать остановки, больше не рискуя – то есть, без возможности бездарно сдохнуть, расшибив череп или упав в открытый люк. Позорище-то было бы какое – эволюция непонятного уровня таланта «Видеть», эволюция первого уровня таланта «Харизма» – и истечь кровью с открытым переломом ног, глядя на небо со дна канализационного колодца.
Эх, мне бы что-нибудь на живучесть. Смотреть далеко, конечно, неплохо… Но вот симпатию я и так во всех вызывал – сколько раз меня кинуть пытались, действуя исключительно ради моего блага?.. В общем, не очень эффективно я три года использовал.
Времени, потерянных на прогресс таланта, было не то чтобы жаль… Жалеть там особенного и нечего – не было в прошлом ничего особенного, за что хотелось бы удержаться. Ни большой любви, ни обязательств, ни друзей. Перелистнул страницу, вычеркнул из памяти, настроился на дорогу – как и хотел в самом начале – на север страны. И постарался задавить тоску в груди – потому как все равно хотелось прийти к Саре и объясниться, поговорить с Леткой, сломать что-нибудь Хоффу и сказать прозрачно-серому наставнику Дэвиду «так тебе и надо». Только все это наверняка обернулось бы для меня крупными проблемами. Перетерплю…
Из самых печальных последствий долгой эволюции – то, что мама за это время постарела. Я-то и сейчас выгляжу на свои семнадцать – проверял уже… Ей будет легче меня узнать, чем мне – ее…
Шеф тоже моложе не стал – пять лет к его возрасту и нелегкой жизни совсем не шутка. А ведь еду-то я к нему… Даже Ральф – и тот мог за эти годы прихворнуть и сдохнуть до того, как я найду его и врежу по яйцам…
Я не хотел выпадать из жизни на три года, не было ни малейшего на то желания. Но и думать ясно в момент запуска эволюции, не имел никакой возможности. Мне бы минуты три спокойствия без попыток пристрелить и удушить. Так бы, понятно, сообразил, что закладывать новый талант в тело – это дополнительное время.
Как там наставлял Ральф? Проси у камня что попроще, формулируй длинным предложением, задавая границы – вон, мэр со своим «Нравиться людям» второго уровня уже сколько руководил городом, пока я в первой ванне бултыхался? А я ведь «улетел» на два года, захотев просто «Видеть». Сейчас – три года на прогресс основного навыка и на приживление навыка «Харизма» – тоже из одного слова. Еще оружие в руке, вроде как, должно было подрасти – но я пока еще не поймал с ним контакт, не пробудилось оно, наверное. Или поумнело настолько, что научилось лениться…
Мир за три года наверняка вновь поменялся – к нему придется привыкать. Я не обманывался обрывками слов сержанта про «вроде, стало безопасней». Так что-то с грохотом рухнувшее замирает через какое-то время в тишине и спокойствии – всегда найдется тот, кто назовет это хрупкое равновесие порядком и безопасностью. Завалы-то никуда не делись, как и выгоревшие фасады и следы мародерства. Не делось никуда и зверье – наоборот, его стало больше, и оно ушло под землю – по тоннелям и норам сновали зеленоватые, буро-алые и, совсем редко, синие силуэты. К окружной я шел долго, аккуратно выбирая дорогу.
Информации, конечно, хотелось бы побольше – взять бы и расспросить того же дежурного, что произошло, пока меня «не было». Но обстановка не располагала – сержант слишком быстро догадался, что я не тот, кого они ждали.
Прямо он этого не говорил, транспарантами не махал и таинственные рожи не корчил – только все встало на свои места, когда постовой потянулся к вещмешку, забалтывая. А как не получилось добраться до пистолета, запрятанного там под верхней майкой, начал говорить про долгожданную встречу. Пистолет тот я видел еще до того, как из сейфа выйти – все успел рассмотреть, пока дожидался, как сержант уснет.
В таких условиях расспрашивать было неправильно. Про все мои вопросы узнают армейские следователи; рядом с каждым названным мною именем поставят знак вопроса – очень им будет интересно, как это паренек-сектант из общины вышел из сейфа вместо их горячо любимого мистера Бернетта, в которого они уйму ресурсов вбухали. Потом они отправятся в общину и начнут беседовать с каждым из получившегося списка. Возможно – с пристрастием.