— Генри. Просто Генри, — чуть приподнявшись, протянул я руку для рукопожатия.
Тот посмотрел на свою левую ладонь с зажатым пультом и улыбнулся, не двинувшись с места:
— Давайте без глупостей. Перехватить все равно не получится. Я всегда успею поднять руку чуть-чуть вверх, сигнал с пульта исчезнет, и всем нам станет не до разговоров.
— Хочу узнать, есть ли вы на самом деле, — честно признался. — Вы не видны талантом.
— Ах, ну раз так… — Чанг подал правую ладонь.
И я ее пожал — крепкая, сильная. Настоящая — я внимательно смотрел за деформацией кожи на собственной руке.
— Но как же так, — не сдержался я.
— Вот и наша милая Амелия была весьма раздосадована, — позволил Чанг себе легкую усмешку, откидываясь обратно на спину стула. — У возвышенных выбивает землю из-под ног, когда талант перестает работать. Чем выше уровень — тем больше ужаса в глазах.
Сам имел возможность убедиться — Амелия выглядела весьма забавно там, на втором этаже школы.
Но пробовать такое на себе — обескураживающе болезненно.
— Так работает ваш талант?
— Так работает наука, молодой человек, — хмыкнул он.
— Было бы интересно послушать, — заерзал я на месте.
— В самом деле? — Поднял Чанг брови. — Не про этот пульт и причины этой встречи?
— Но это вы ведь все равно расскажете, — отмахнулся, как от мелочи. — А вот так, чтобы наука могла что-то противопоставить этой инопланетной ерунде — узнать гораздо интереснее. — Не кривил я душой.
— Даже так?
— Именно так, мистер Чанг. Был днем у церковников — так они обелиски уже включили в собственную религию. Всех все устраивает. И это, говоря откровенно, бесит, — сжал я челюсть и поиграл желваками. — Все просто привыкли, все приспособились! Как будто так было всегда — будто это правильно, и ничего нельзя сделать. Люди гибнут, цивилизация пала, почти нет связи и лекарств — а они ждут священные письмена на черной поверхности!
— Если вы тянете время, то знайте — в техническом помещении мои люди, и они вооружены. — С некоторым недоверием смотрел ученый.
— Вы ведь уже знаете подоплеку происходящего? Докопались? — Проигнорировал я.
И да, никого в техническом помещении тоже не было — так видел талант… А раз они наверняка были — это, с одной стороны, все еще пугало… Но с другой — очень вряд ли они научились делать возвышенных настолько высокого уровня толпами. Хотя бы потому, что Эрика таковой не была — «металлизация» означала уровень ниже десятки, если судить по собственному опыту. Тем более, сам Чанг акцентировал, что это именно наука, не эволюция… Хотя — разве люди разучились врать?..
— У нас есть версии…
— Не знаете… Предлагаю обменяться информацией. — Тут же добавив. — Позже обменяться. А пока, говорите, зачем вы меня пригласили. Но, признаюсь, ваши исследования интересуют меня гораздо больше.
Чанг покосился на недоуменно глядящую на меня Амелию.
Не понимает, почему не боюсь? У меня кот, а люди с котом не склонны к панике.
— К-хм, вы интересный человек, Генри. Признаться, мне стоит кое-что переосмыслить. — Заметил китаец.
— Хотите, встретимся завтра?
— Нет, время не терпит. Черт, — посмотрел он на пульт в руке. — Эта дрянь кажется настолько неуместной… Мне кажется, что мы сможем договориться без угроз.
— Держите кнопку, если вам так спокойнее, — благожелательно улыбнулся я.
— Вашу личность просчитали неверно, — продолжил Чанг тем же тоном. — Но нас оправдывает, что мы опирались, в основном, на показания Амелии.
Та вновь отвела взгляд в стол.
— Она вас страшно боится. До ужаса, — поделился китаец. — Мы полагали, что встретим деспота и тирана. Поэтому подготовили аргумент. — Кивнул он на пульт. — Хотя лично я придерживался мнения, что вы очень взвешено урегулировали ситуацию в Уэлсе.
— Он убил всех моих людей, — задрожал голос Амелии.
Надо же, вспомнила — и недели не прошло.
— Это сделало ополчение города. — Отметил я.
— Ты навел их!
— Не обращайте внимание на девочку, — положил Чанг ладонь на коленку Амелии, и та притихла. — Я имплантировал ей блокировку таланта, и она временно не может приказать забыть себе прошлое. Без этого — у нее очень подвижная психика.
— Что-то такое я предполагал, — покивал в ответ, внимательно оглядев барышню. — Она слишком легко относится к жизни. Но после некоторых событий в ее молодости — это нормально, — пристально глянул на Чанга.