— Гильермо, отстрели ему руку с мачете.
Паренек не с первого раза, но справился — рука с клинком отлетела в сторону.
А труп — начал себя вести как труп: из многочисленных ран потекла кровь. Жуткое зрелище.
— Пальцы все равно сжимаются. — Шепнул Гильермо. — На рукоятке…
— Тебе кажется. Посмертные судороги, — шагнул я вперед, прижал часть руки к асфальту ногой и забрал клинок из слабо сопротивляющихся пальцев.
«Что с тобой не так?» — Махнул я клинком вновь, уже раздраженно отмечая, что никаких новых объявлений внутренним голосом не добавилось. — «Но что-то определенно не так».
— Сильный был у мужика талант, — вместо этого кивнул я пареньку и добавил строгости. — Давай за руль! У нас мало времени!
И не соврал: своим талантом я уже видел кавалькаду машин, формирующуюся внутри мексиканского квартала.
Перед выездом сунулся к Гильермо и забрал у него рацию — пообещав мальцу, что сам буду слушать эфир. Правда, тут же вырубил аппарат, оказавшись в кабине своего «Ниссана».
Окровавленное мачете я положил на пассажирское сидение, отложив разбирательства с ним по крайней мере до спокойного места. Но то и дело поглядывал на заточенное лезвие с опаской, пока выруливал из города.
«Если оно действительно дает бессмертие… А у меня таких — целый грузовик…» — Вымещал я нервы на руле, с силой сжимая ладонями. — «То стоит это, мягко говоря, уйму денег…»
Но везти его к «арийцам» нельзя точно. Боюсь, что заплатить они захотят ровно так, как местные покупатели — неожиданным видом смерти.
«Все равно вы уезжаете если не сегодня, то завтра», — вспомнились слова тамошнего босса.
Ну и если переселимся под землю, то и спрашивать «где ваши гости» никто не станет. Уехали — и точка…
Короче, неспокойно на душе — и от отсутствия понимания, знают ли «арийцы», что именно в кузове. Знают ли о истинной ценности… Эта уж мерзкая моя черта — думать о людях только хорошо вплоть до момента, как они обернутся гнидами…
Треть мне пообещали слишком легко — надо исходить из этого. А это значит, что: либо не собирались платить — если понимали свойства клинков. Либо треть оплатили бы оружием, которое приперли бы покупатели — как только подняли бы эту самую цену на треть…
В общем, под конец размышлений я в конец запутался, что мне ожидать, если сунусь к «арийцам» — с грузовиком или без него…
«Ничего хорошего не ждать», — напомнил я себе главный принцип.
И принялся думать, как вывернуться из очередной неприятности, в которую влез в очередной раз по доброте душевной… Город решил облагодетельствовать, угу…
Надо как-то повременить с добротой, уж очень она мне жизнь стремится сократить…
А ведь у «арийцев» — Амелия. И ее бы, по-хорошему, забрать… Так, мы же решили завязывать с хорошими делами… Но я ж все-таки пачку сигарет за нее заплатил — и, получается, оставлю каким-то уродам свое?.. Нет, идти к ним все равно придется.
Понятно, что шухер на парковке вряд ли удастся скрыть — рано или поздно слухи о резне распространятся по городу. А раз я пошел на дело этой ночью, то у «арийцев» сразу же закрадется подозрение — что сходил я удачно…
Можно, конечно, сказать, что ноги моей на той разборке не было… Даже если у «братьев» рядом наблюдатели — моего лица им не увидеть.
«Или я не с той стороны жду проблем?» — Озадачился вновь, выруливая по городу и подыскивая удобное укрытие. — «Мексиканцы-то к церковникам побегут — уж больно дело такое, что не стыдно к хозяевам города обратиться».
И дело не в том, что убит дон Мигель — это-то рядовое событие. Подобных донов, чую, у них с десяток… Проблема в том, что оставленный в живых солдатик станет блажить про нападение церковников, которые умудрились скрыться. И будет искренне отрицать наличие «покупателей», живописно раскиданных по округе. А это значит — ментальное воздействие с целью натравить латиносов на местных святых отцов. Тем это сильно не понравится.
Сначала они проверят трупы. Потом начнут искать грузовики… И, понятно, мексиканцы сдадут тех, у кого они их отбили. «Арийцы» — ткнут в мою сторону. Или, скорее, в сторону кладбища, на котором я буду обретаться.
Потому что привезу грузовик — молодец, вот тебе пуля, чтобы никому не сказал о содержимом. Не привезу — вот тебе пуля, потому что мог узнать о содержимом. Или могут пытать, чтобы все-таки рассказал, куда грузовик дел…
Что-то я в очередной раз себя запугал… Или это здоровое чувство самосохранения отчаянно орет, что надо быть настороже… А раньше где оно было? В отпуске?..