Выехали в три часа дня, чтобы к вечеру оказаться в крепости. Путь лежал вдоль реки, вытекавшей из озера строго на восток. Но один из мостов оказался сломан, вынужденно сделали крюк, чтобы переправиться в другом месте. Да еще повозка застряла в луже, всем пришлось сойти и опять промокнуть, Миклошу и Хельмуту — до нитки, так как оба вызволяли экипаж из грязи. Но веселый венгр приобадривал загрустивших женщин:
— Ничего, ничего, вот минуем Заколдованный лес, и уже до Дьёра будет рукой подать.
— Почему — Заколдованный? — струсила Паулина, прижимая кулек со спящей Эстер к груди.
— А считается, что там черти водятся. И вообще нечистая сила. Ночью лучше туда не соваться, это верно. Защекочут насмерть.
— Ладно врать-то, — усмехнулся возничий. — Я в нечистую силу не верю.
— И напрасно, — наставительно сказал молодой человек. — Жил у нас в деревне малый — Иштван по прозвищу Бродяга. Бесшабашный такой, гуляка. Тоже всё кричал, что чертей не боится. Как-то раз вызвался пройти через Заколдованный лес. Говорит мужикам: если выйду под утро целым и невредимым, покупаете мне бочонок вина. Те ему в ответ: покупаем два, только выйди. Ну, и проводили беднягу...
— Что, не вышел? — с дрожью в голосе спросила служанка.
— Вышел, почему. Только полоумный. Никого уж не узнавал, лопотал бессвязно и ходил под себя, как маленький. А потом в одночасье умер. Вот вам и нечистая сила.
Хельмут все равно не поверил:
— Это он с испугу. Тронулся от страха. Больше ничего.
Миклош согласился:
— Может быть, и так. Только упаси вас Господь оказаться ночью посреди Заколдованного леса!
Лес действительно выглядел мрачнее, чем Венский: мшистый, старый, весь какой-то опрелый и темный; непогода и отсутствие солнца завершали безрадостную картину. Ветер налетал на засохшие кроны и обламывал сучья; те, хрустя, падали на землю. Женщины от этого вздрагивали.
— Конский топот, нет? — неожиданно прислушался немец.
Венгр, ехавший на козлах рядом с ним, вытянул встревоженно шею:
— Разве? Показалось. Вроде никого.
Но мгновение спустя стук копыт обозначился совершенно явно.
— Кто-то догоняет.
— Да не может быть. Почему за нами? Просто едут.
— У меня дурное предчувствие, — заявила Ксюша. — А нельзя ли свернуть с тропы и укрыться за деревьями?
Провожатый ответил:
— Нет, нельзя сворачивать, может выйти хуже: это ж Заколдованный лес!
Оставалось ждать в неопределенности.
Вскоре на дороге появилась четверка всадников. Увидав повозку с Евпраксией и Паулиной, все они, привстав в стременах, радостно загикали. И, нагнав экипаж, осадили Хельмута:
— Стой! Стоять! Приехали.
Евпраксия спросила их по-немецки, пряча за разгневанностью волнение:
— Кто вы, господа? Что вам нужно?
Карл Головорез — как вы догадались, во главе налетчиков был приятель сторожа деревенской часовни, — ухмыляясь, проговорил:
— Мы грабители, с вашего разрешения... И нужны нам денежки, что лежат у вас в сундуке... — А потом добавил: — Если отдадите безропотно, то отправитесь дальше с миром. Станете капризничать — будем применять силу.
Воцарилось молчание. Евпраксия повернулась к служанке и дрожащим голосом прошептала:
— Я, пожалуй, выполню их желание. Как считаешь?
— Видимо, придется. Денежки накопятся, а вот жизнь одна.
Ксюша согласилась и, взглянув на Карла, громко произнесла:
— Вот, берите. Он стоит у меня в ногах и закрыт рогожей.
Два разбойника спрыгнули с коней и, приблизившись, взялись за рогожу. Неожиданно Миклош, выхватив клинок из-за голенища, ловким движением перерезал горло одному из бандитов и, пока тот, хрипя и падая, упускал ручку сундука, поразил второго, яростно вонзив лезвие под ребра. А потом, оскалившись, обернулся к Карлу:
— Ну, приятель, получил по заслугам?
Но Головорез тоже был не промах. Он достал прикрепленную к заднику седла деревянную палку, на которой болталась цепь с металлическим шариком, сплошь утыканным острыми шипами, и, раскручивая цепь, засвистевшую в воздухе, двинул лошадь на венгра. Тот пытался отбиться, но, понятное дело, положение пешего и конного не равны; шарик обрушился на голову Миклоша и в мгновение ока проломил ему череп. Парень рухнул на землю как подкошенный.
А Головорез, продолжая размахивать палкрй, прорычал зловеще:
— Ну, кто следующий? Я предупреждал...
Ксюша отозвалась:
— Не сердитесь... простите... забирайте сундук, пожалуйста...
Карл ответил:
— Убирайтесь прочь из повозки! Станьте сбоку. Руки на затылок! — И перевел глаза на Хельмута. — Эй, а ты что сидишь, болван? Становись рядом с ними. И давай без глупостей!