ЖЕНСКИЙ ГОЛОС. Я тебя что, не возбуждаю? — почему я тебя не возбуждаю?! Может, дело в обстановке?! Почему ты не берешь меня с собой за город, в лес, — тебе нужна природа, зелень, ты по-другому не можешь?!
МИЛИЦИОНЕР. Я по-всякому могу...
Милиционер делает очередной шаг, вдруг его подбрасывает вверх, он повисает в воздухе головой вниз, попавшись в ловушку лесника.
— Я нашел отличный кусок леса, там его и повесим, — Эдик посмотрел на Тита, прикинул что-то в своей голове, или прикинулся, что что-то в голове прикинул, засунул камеру в чехол, сел в «Ауди» и поехал, ломая березы, в лес.
— Мы-то не знаем, где этот кусок леса, — предположил я.
— В этом лесу след от ауди только от нашего «Ауди». Найдем его по следу, доели? — Иван допил барский компот, поморщился и обратился к Титу: — Значит, так, Виталий...
— Тит! — резко гаркнул Виталий. Это, кстати, такая его типичная выходка — дерзить режиссерам. Однажды Тит даже укусил одного театрального режиссера. Потом это вся Москва обсуждала, а покусанный режиссер целых полгода не мог сидеть. И даже когда ему вручали наипрестижнейшую театральную премию, хрустальную Турандот, он всю церемонию на ногах простоял. Говорят, что его как раз эта Турандот и вылечила. Он ее прикладывал к покусанному месту, и через несколько раз уже смог использовать свою попу по назначению. А Тита обязали на репетиции к этому режиссеру ходить в наморднике! Как доктора Лектора! Такой был влиятельный этот режиссер и такой дерзкий Тит!
— Тит... Ты бежишь, озираешься, попадаешь в ловушку, а дальше мы снимаем каскадера. Его подвесят, то есть он взлетит вверх, попав ногой в петлю, потом твой крупный план, ты кричишь, стреляешь, потом каскадер падает с дерева на землю!
— Хорошо. Только давайте быстрее, а то мне вечером в Сочи на другие съемки. Поезд в десять, а до десяти мне еще с братьями выпить надо! Когда еще свидимся!
— Да, блядь... Режиссер, конечно, последний в вашей безумной цепи вакханалий, которую вы называете моя жизнь в искусстве. Только видишь, Виталий... Тит... Я сегодня пообещал за тридцать дней снять фильм!..
— За тридцать? Нереально!!!
— И они пообещали! — Иван показал в нашу сторону.
— Да? — взглянул на нас Титушка.
Мы кивнули в ответ.
— Ну, вы герои... Такого еще не было в России... Зачем вам это?.. Снимайте, пиздите продюсеру, расширяйте бюджет, чо вы, как дети?
— Нет! Мы выбрали другой путь, Тит. Не пиздеть, не оправдываться и никому ничего не доказывать! Мы — свободны. И другие тоже могут стать свободными. Тридцать дней — всем покажем! Поэтому пока мы тебя сегодня не снимем, Сочи не произойдет.
Мы кивнули в знак согласия с Иваном. Тит посмурнел, насупился. И буркнул:
— Что ж, я готов вас поддержать... Только в Сочи мне все равно нужно, там меня жена ждет и дети. Там серьезный фильм, пусть они гордятся, что я в реальных фильмах играю, у моря, ол инклюзив, где меня все уважают и восторгаются. У вас тут... хорошо... Но семья не поймет... Тут у вас все слишком по-настоящему, никто никому не врет, еще немного, и я поменяю жизненные ориентиры... снимите меня побыстрее и отпустите!
— Ребята, извините, ребята... — к нам подкрался парень с привязанной к животу камерой.
— Да... — Иван сделал интеллигентное лицо, его бровь по-дворянски приподнялась и он представил нам парня.
— Это Денис. Наш второй оператор. Хэндикамом он управляет, видите... Такая ручная камера привязывается к животу оператора и во включенном состоянии обеспечивает эффект живой съемки. Денис бегает с привязанной камерой между актерами и снимает, а мы потом все смонтируем так, чтобы...
— Ребята, — прервал Ивана Денис. — Я чо придумал, я объектив камеры привязал к пенису, и когда он эрегируется, то есть, говоря не по-научному, встает, происходит наезд фокуса! Причем настолько плавный!!! Вручную этого не добиться! Видите, этот шнурок от «саламандеров» моих я приспособил.
Мы посмотрели на камеру и действительно увидели, как от объектива тянется в Денискину ширинку шнурок, отвязанный от белых типично гопнических «саликов».
— Круто!
— Это ноу хау! Денис!
Мы стали жать Денису руку, обнимать его.
— Только за шнурок не дергайте! — закричал Денис. — Штука еще вот в чем, что мне в процессе съемки тогда нужно, ну, что ли, возбуждаться, что ли...
— Да — согласились мы, — иначе в жопу твое изобретение.
— Ну, а как?
— Как? — спросил Иван.
Все задумались, хотя ответ на вопрос знали все. Я как бывший психолог-вредитель решился озвучить общий комплекс.
— Надо, чтоб кто-то его возбуждал! Пусть та, кто хлопает хлопушкой, будет как-то опосредованно будоражить Денискину письку.