Связанный шофер водочного фургона, Эдик, мычит и бьется головой о крышку багажника. Вокруг машины ходят дети. Девочка пытается вскрыть иномарку Касика.
Все прислушиваются.
МАТЬ. О! Это Илюшка с печки встает... скоро... скоро он меч-кладенец отроет и всем... всем вам пизды надает!
СВИДЕТЕЛЬ. Это у нее шок, нервное. Мама, это, — давай, прекращай!
Свидетельница падает на землю, подползает к матери.
СВИДЕТЕЛЬНИЦА. Такое горе, такое горе — никак она смириться не может, что без внуков останется!
Гид переводит; из толпы иностранцев выходит пожилой Элвис и присаживается к матери.
ИНОСТРАНЕЦ. Не найдо так переживайт, старушька! Разве у вас нет искусственный оплодотворенье?
МАТЬ. Чего?
ИНОСТРАНЕЦ. Oh! Можьно брайт за мани чужой сперма, кароший, качественный, здоровый, и вводить его в ваш невеста — и он будет родить вам внук!
МАТЬ. Ты добрый...
СВИДЕТЕЛЬНИЦА. Большое, большое человеческое спасибо. Но, вы знаете, у нас это очень, очень дорого стоит — и нам как раз не помешают мани. Давайте — фото на память — и мани на сперму!
ИНОСТРАНЕЦ. Oh, yes, of course!
Иностранец протягивает матери доллар. Она резко выхватывает денежку.
МАТЬ. Сенк ю! Маза фака!
ИНОСТРАНЕЦ. Mother, mother!
МАТЬ. Все хо-ро-шо!
ИНОСТРАНЕЦ. All right, all right!
Несчастные дети «кочевой» национальности наконец вскрывают иномарку. Одна из девочек находит на сиденье мобильник, вертит его в руках, включает и набирает известный ей номер. Мальчик делает рывок, намереваясь выдернуть стереосистему. Другая девочка царапает на машине: «Москва для москвичей!».
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Алло.
ДЕВОЧКА. Боца?
МУЖСКОЙ ГОЛОС. Чего надо?
ДЕВОЧКА. Боца, это Нафиса. Тут на нашей территории чужие работают...
Тихая заводь. Легкие волны. Камера медленно опускается под воду, где видна муть озера и ничего больше. Камера медленно всплывает, осматривается. Это глаза милиционера. Он как будто ожидает чего-то. Вдруг вода на середине озера начинает бурлить, по направлению к милиционеру что-то плывет, в его ушах звучит музыка из кинофильма «Акула». Не доплыв до милиционера несколько метров, нечто успокаивается. Вода становится гладкой. Вдруг что-то засасывает милиционера под воду. Он барахтается, пытается удержаться на плаву, но огромная сила утаскивает его все глубже. Через мгновение озеро снова становится спокойным, еще через мгновение милиционер вылетает на берег, как будто его кто-то выплюнул со дна озера. Вся одежда на нем порвана в мелкие клочья; он приподнимается — над водой показывается красная пидарка, затем голова, а затем и тело девушки. Медленно она нависает над озером, как подводная лодка, всплывающая из глубин океана. Девушка движется на милиционера. И снова между ними завязывается бой.
Съемки приближались к концу. Причем все понимали, что это точно — конец. Два дня на все про все и на клип! Нереально мало. А главное, все уже стали скучать друг по другу в преддверии скорого расставания. Мы решили наслаждаться каждой минуткой съемочного процесса. Все отдавались работе, и работа отдавалась всем. Такое это было наслаждение, как у какого-нибудь китайчонка из какой-нибудь восточно-европейской страны, сбежавшего от родителей в гипермаркет электротоваров, чтобы пройти очередной уровень компьютерной игры на приставке, выставленной магазином для заманухи. Вот он жмет своими пальчиками на кнопки пульта, убивает босса, проходит уровень, и все у него получается, и так ему радостно, что совсем маленький еще китайский мозг забывает о покинутых по воле родителей родной сторонке и друзьях, забывает о папе, ожидающем рулон туалетной бумаги, за которым послал сына совсем не в гипермаркет электроники. Так же и мы, — проходили кадр за кадром и радовались, забывая, кто и за чем нас сюда послал, и кто и что от нас ждет. Многие попадали от такого наслаждения в обмороки, и Таисия бегала по съемочной площадке с нашатырем во рту, приводя в чувства растрогавшихся кинематографистов.
В перерыв привезли детей. Такой был поворот в сценарии, что дети вдруг появляются между деревьев и поют. С деревьями проблем не было, а вот с детьми возникли. Дело в том, что не все дети — дети. В основном родителям это только кажется. Они обманывают себя, а потом хотят обмануть и кинематографистов, приводя своих чад... или чадов, как правильно?