Это так походило на её голос, что даже Михаил на мгновение опустил руки. Татьяна включила микрофон.
— Не поддавайся, Михаил, — сказала она. — Будь сильным.
Услышав её голос, он тут же выпрямился. Я открыл его микрофон.
— Михаил, сначала попробуй шоковую палку.
Аня двинулась к нему, причём быстро, не той шаркающей походкой, которую мы помнили. Казалось, они всё лучше осваивали человеческое тело.
Михаил выставил палку, двигаясь боком. Когда она подошла достаточно близко, он ткнул палкой и нажал на спуск. Палка несла заряд в двести вольт — этого должно было хватить, чтобы убить или вырубить человека. Аня была всего метр шестьдесят и весила около сорока килограммов, так что её хрупкое тело должно было легко поддаться.
Но когда Михаил ударил её и нажал на спуск, произошло нечто странное — черви сместились, уходя от удара. Они буквально создали дыру в теле Ани.
Михаил попробовал ещё раз, и ещё, но не мог её задеть.
— Попробуй махнуть палкой, — сказала Татьяна в микрофон.
Михаил последовал совету. На этот раз он держал кнопку разряда нажатой, и искрящий стержень прошёл через одну сторону существа — на этот раз вспышка показала, что удар достиг тела, и часть червей упала на пол, словно песок, мёртвыми или оглушёнными. Но через секунды они собрались и поползли обратно к Ане, восстанавливая её тело.
— Ещё раз, дольше! — крикнула Татьяна.
Михаил повторил, и результат был тот же. Черви на миг замирали, и в теле женщины появлялись зияющие дыры, создавая жуткое зрелище маленькой женщины с отсутствующими частями тела. Но её лицо оставалось невозмутимым.
Это дало нам несколько выводов — черви чувствовали приближение атаки, и реакция была общей защитной функцией тела.
— Это доказывает, что им это не нравится, — сказал я.
— Но не убивает, — ответила Татьяна. — Может, нужен больший заряд.
Существо-Аня быстро восстановилось, и на её скафандре появились чёрные пятна.
Затем Аня сделала то, что мы видели множество раз, но теперь это потрясло весь экипаж — она улыбнулась Михаилу, и это была улыбка Ани.
— Это так похоже на неё, — я повернулся. — Думаете, в ней ещё осталась какая-то часть Ани?
Лицо Татьяны окаменело.
— Нет. Оно просто использует её тело, как марионетку. Это мерзость, которую нужно уничтожить.
Я переключился на внешнюю камеру, и мы увидели двух заражённых, оставшихся снаружи. Один из них держал под мышкой отвратительный жёлтый пульсирующий мешок.
— Что это, чёрт возьми?
— Наверное, часть этих тварей, — Татьяна издала звук, словно её тошнило. — Убейте это. Уничтожьте каждую частичку. Сожгите до тла, — выплюнула она.
Капитан хмыкнул и снова открыл микрофон.
— Михаил, используй огнемёт.
Михаил отбросил шоковую палку, снял с плеча огнемёт, зажёг запал и направил его на Аню.
Он замешкался.
— Давай! — закричала Татьяна.
Михаил нажал на спуск, и длинный поток жидкого пламени ударил в маленькую женщину. Эффект был мгновенным — её тело разлетелось на части.
Экипаж закричал от радости, и даже Михаил повернулся, показав большой палец. Татьяна ухмыльнулась.
Михаил выключил пламя, дым немного рассеялся. И тогда мы увидели, что произошло на самом деле. То, что сначала показалось успехом, оказалось лишь временной потерей целостности червей.
Часть червей начала собираться, но многие поползли к Михаилу. Ещё больше расползались по отсеку. Они меняли тактику. Прежняя игра в притворство сменилась атакой.
Татьяна гневно уставилась, наклонившись к пульту управления, вены на её шее вздулись.
— Нельзя допустить, чтобы они расползлись. Придётся проверять каждый шов, трещину и щель.
Она наклонилась к системе связи и открыла мой канал.
— Михаил, сожги их всех. Каждую крупицу.
Михаил кивнул и направил пламя на остатки Ани, затем на пол, потолок и всё, чего касались оранжевые языки огня. Черви превращались в пепел.
— Хорошо, хорошо. Продолжай, Михаил, — глаза Татьяны были широко раскрыты и не моргали.
По микрофону мы услышали высокий визг — возможно, это были газы, выходящие из их крошечных тел, когда они лопались. Или, как мы все надеялись, это были предсмертные крики этих крошечных чудовищ.
Густой чёрный дым заполнил отсек, скрывая происходящее.
— Надо это проветрить, — сказала Татьяна.
— Нельзя пока открывать внешнюю дверь, — ответил я, не отрывая глаз от отсека. Я ударил кулаком по столу.
— Давай, Михаил, добей их.
Внутри отсека Михаил слышал отчаянные голоса капитана и Татьяны, кричавшие приказы и инструкции. Он поливал длинными струями огня копошащуюся массу. Они сгорали, оставляя чёрные пятна, и ни один не возвращался к жизни.