Они находились в особом экстренном отделении госпиталя, предназначенном для работы с биологическими угрозами пятого уровня или, в редких и исключительных случаях, таких как этот, — для возвращающихся астронавтов.
За группой, не отставая, следовал Грег Морган в сопровождении двух старших астрофизиков НАСА — Дженни Альварес и Кэролайн Дженнер. Они были единственными, кто не носил полные защитные костюмы, и Грег знал, что вскоре это ограничит его доступ к младшему брату.
Брэда поместят в герметично изолированную зону госпиталя, где он останется, пока его не обследуют снаружи и изнутри на предмет загрязнений, биологических угроз или чего-либо еще, что он мог нечаянно принести с ледяной луны, находящейся в трехстах девяноста миллионах миль отсюда.
Каталка снова повернула, и Грегу пришлось перейти на бег, чтобы не отстать, пока они на полной скорости везли его брата и одновременно пытались разрезать его скафандр, который был прочнее кожи и сопротивлялся даже самым острым ножницам.
Грег вздохнул — у него было столько вопросов, требующих ответов. Брэд был руководителем миссии «Путешественник» и единственным пассажиром спасательной капсулы, рухнувшей в лесах Алабамы. И пока что он, похоже, был единственным выжившим из всей миссии.
Его глаза были закрыты, а рот приоткрыт за кислородной маской. Кровь и что-то, напоминающее темно-зеленое желе, размазывалось по его лицу и спутывало волосы.
Грег ускорил шаг.
— Я хочу знать, как только он очнется, — он придвинулся ближе. — И сможет говорить.
— Дайте нам работать, — бросил через плечо главный медицинский специалист, пока медсестры и врачи нагнетали кислород в легкие Брэда.
Грег заметил, что им наконец удалось вскрыть скафандр, обнажив его LCV — костюм жидкостного охлаждения и вентиляции, плотно облегающий комбинезон с вшитыми трубками для циркуляции жидкости, регулирующей температуру тела. Но и этот костюм был покрыт зеленоватой слизью.
— Что это? — спросил Грег, не особо ожидая ответа.
— Утечка из LCV? — предположила Дженни Альварес из-за его левого плеча.
— Какой-то смазочный материал из русской капсулы? — сказала Кэролайн Дженнер с правого плеча.
Нижний костюм разрезали и оттянули назад. Они стерли слизь с его торса и прикрепили электроды к нескольким местам на груди и боку. Тут же оживились другие приборы.
— Нестабильный сердечный ритм, — сказала медсестра. — Температура слишком высокая. Он сожжет себе мозг. — Она подняла голову. — Немедленно охлаждающие пакеты.
Грег снова попытался протиснуться ближе, и один из врачей бросил на него сердитый взгляд. Грег ответил тем же.
— Еще восемь членов его команды пропали без вести. Нам нужно…
— Мы понимаем, — одна из медсестер твердо взяла Грега за руку. — Мы сообщим вам, как только он будет вне опасности.
Группа направилась в карантинную комнату, и дверь за ними захлопнулась.
Медсестра встала перед Грегом, глядя ему в лицо.
— Позвольте им сделать свою работу, мистер Морган, и, будем надеяться, вы сможете поговорить с братом, когда мы его очистим и убедимся, что он вне опасности. — Она улыбнулась. — Обещаю.
— Я… — начал Грег, глядя на нее сверху вниз, готовый продолжать спор, но ее спокойная манера и доброжелательное лицо обезоружили его. Он кивнул. — Хорошо.
— Спасибо, — беззвучно произнесла она и начала поворачиваться.
— Еще одно… — он протянул руку, и она остановилась. — Мне нужен регистратор с его костюма. Это важно.
Она кивнула и тоже скрылась в комнате.
Грег Морган и его небольшая команда остались стоять, глядя на закрытую дверь с большим желтым символом биологической опасности.
— Он будет в порядке, — сказала Кэролайн, положив руку ему на плечо.
— Знаю, знаю. Он всегда был крепким, — ответил Грег.
— Что теперь, шеф? — спросила Дженни Альварес.
— Теперь? — Грег наконец отвернулся от запечатанного операционного блока. — Теперь мы ждем, пока получим регистратор миссии с его костюма и изучим его содержимое. Они были разработаны для загрузки всех данных миссии с путешествия, а также коллективных бортовых журналов — все члены экипажа обязаны были ежедневно вносить записи в свои электронные дневники. Если ничего не было уничтожено, там должно быть почти всё, что нам нужно знать.