Поэтому, процедуру знакомства я как-то не сразу на себе ощутила, а опомнилась лишь, когда стояла уже на крыльце, рядом с «героем», и на фоне множества трубящих голосов, пыталась расслышать, что же именно он говорит:
— … наша команда, состоящая из незаменимого во всех отношениях водяного духа, Тишка, — на этом месте длиннохвостый кошак робко пригнул свои уши. — очень смелой девушки, Любони, — так как у подруги моей ушей таких не было, она решила втянуть в плечи шейку. — благодаря которой к нам, в самый опасный момент присоединился Русан, — бывший главный грид же просто приложив руку к груди, склонился в поклоне. — моего досточтимого наставника ты знаешь не хуже меня, — Хран, не изменяя традиции, крякнул, на этот раз, согласно. — И еще… — а вот здесь вышла небольшая заминка, потому что под черные повелительские очи подпихнули меня, что заставило, остывшие под местным ветром уши и щеки, вспыхнуть с новой воодушевленной силой. — Это — Евсения. Моя…
— Висешта, — улыбнувшись, качнул тот головой. — Мы уже поняли, — а вот я, честно говоря, не очень… — Приглашаю вас всех в дом. Кэлосоризма! Отныне вы — мои дорогие и самые почетные гости и… — окинув взглядом сначала народ на площади, а потом стоящих за своей спиной подданных, Сивермитис, вдруг, по-стариковски устало вздохнул. — Пойдемте за столы. А, Евсения? — и совсем уж неожиданно мне подмигнув, первым направился в сторону высокой двустворчатой двери, прижав к груди вновь обретенную реликвию.
— Ну и что это значит…
— С возвращением, брат! — прямо перед нами сейчас с раскрытыми настежь объятьями замер тот самый, молодой кентавр. Правда, теперь его широкий рот улыбаться совсем не стеснялся.
— Здравствуй, Кир. Надеюсь, за время моего отсутствия вы с Никс не сильно скучали? — обнял его Стахос в ответ. — Евсения, это — мой младший брат, Кириакос. Можно, просто, Кир. Образцово-показательный сын и семьянин, а с его супругой, Никс вы очень скоро познакомитесь. Божественно кроткое и терпеливое создание. Так ты мне на вопрос не ответил?
— Ну, да, — еще сильнее расплылся кентавр, наконец, опустив свои руки, а потом, точно таким же, привычным движением запустил в волосы пятерню. — Через полгода свершится… А теперь знакомь меня с остальными… — и дальше по уже знакомому списку…
Вот, если б была я в спокойном, умиротворенном состоянии, то, наверное, смогла бы сильно умилиться. Или вовсе впасть в восхищение. От одного лишь понимания того, что нахожусь сейчас в настоящем дворце, за одним длинным столом с первыми кентаврами и людьми Тинарры… Если б была я в спокойном… А сейчас приходится лишь молча сидеть, жевать и изо всех сил стараться не выглядеть либо дремучей наивницей, либо огнеплюйным драконом (в зависимости от того, с кем встретишься взглядом)… А жаль. Действительно, жаль. Потому что, стоит оглядеться по сторонам…
— Вы не устали? — и когда только место свое покинуть успел?
— Не-ет, — вытянув руку из-под стола, отряхнула ее Любоня (он там не лопнул еще, наш бесовский кошак?) — Стах?
— Что? — склонил тот между мной и подругой свою голову (и почему я на самом деле, не огнеплюйный дракон? Такая дисози… диспозиция удобная)
— А вставать то отсюда можно? Или только по особому разрешению? — скосилась подружка на коршуном бдящего за застольем кентавра, уже знакомого нам по торжественной встрече у гор. — А то он все время так смотрит.
— Руд? — удивленно выпрямился мужчина в ту же сторону (момент безнадежно упущен. Так я все равно, не дракон) — Он следит за наполняемостью ваших тарелок и опустошением разносов и бутылей. И всем ли вы довольны… А вы всем довольны? Вы не устали? — пошел Его кентаврийское Высочество по второму кругу… А может и вправду уже начать высказываться? — Я ненадолго отойду, — видно почуяв нависшую угрозу, скоро пояснил он. — Отец устал и мы с Киром проводим его в опочивальню. А вы дождитесь меня. Или лишь кивните Руду и он вас сопроводит до женской половины… Евсения, мы с тобой чуть позже…
— Жду с нетерпением.
— Угу, — сдуло мужчину сразу к двери, ведущей во внутренние покои дворца. А я, как ни странно, тут же еще ощутимее сникла. И, наконец, начала озираться по сторонам.
Сам дворец, хоть и выстроенный одноэтажным, по форме буквы «П» общеладменского алфавита, приземистым совершенно не казался. Снаружи, украшенный каменными, вытянутыми фронтонами, а внутри — с высокими потолками, расписанными птицами и безмятежно порхающими между ними и цветами эльфами. А вот стены… Стены были и вовсе диковинными — с вырезанными из серого камня картинами, на которых стояли, скакали и занимались не то науками, не то хозяйственными подсчетами кентавры. Все, как один с гордо поднятыми головами (хотя, если б я так скакала, то, наверное, обо что-нибудь очень скоро запнулась). Окна же, сверху витражные, размером от пола до потолка, щедро пропускали солнце, которое играло сейчас разноцветными «зайчиками» на лицах увлеченно беседующих гостей. Я осторожно скользнула по ним взглядом, шумным и жестикулирующим не хуже моей драгоценной няньки (в ее, еще «немую» бытность) и поймала себя на мысли, что все они ведут себя так, будто и сами не видели друг друга по полгода и дольше, а сейчас, для обоюдной радости, встретились. Одна лишь дама с короткими черными волосами, сидела сейчас на противоположной от нас стороне стола и откровенно скучала, водя фигурной вилкой в салате. Мы встретились с ней взглядом, после чего мне воспитанно, одними уголками губ, улыбнулись. «Наверное, так и должны себя вести те, кто живет в подобных дворцах, и каждый день едят за подобными столами», — подвела я итог наблюдению, криво улыбнувшись в ответ, и уже развернулась к Любоне (вот кто умеет радоваться, как и я — во весь многозубый рот), как…