— Евся! Там… О-ой… — распахнулись во всю ширь ворота, явив перед нами три женских, вооруженных луками наизготовку силуэта…
Так мы и познакомились с родственными мне дриадами из соседнего с заповедным леса. А еще я узнала причину, по которой моя бесценная нянька нарушила свой зарок. Они ей и явились. Лишь, припозднились слегка. Хотя… для хорошего дела никогда не поздно…
— А что вы будете с ним делать? — скосилась я на хмурого, насквозь мокрого волхва, выводимого в тьму за ворота.
Главная из шести пришедших на «зов сестры» дриад — высокая поджарая Клейда, тоже бросила в его сторону взгляд, а потом задала мне встречный вопрос:
— А ты истинно, хочешь это знать? — и тут я всерьез задумалась… Правда, ненадолго:
— Не-ет.
— Ну и мир в наших душах, — уклончиво качнула она каштановым хвостом. — Адона, ты остаешься здесь или… Поступай, как считаешь нужным… Евсения, этот человек — наш кровный враг. Он загубил своей жадностью и властолюбием ни одну нашу сестру и лишил нас всех родного крова. Ведь весь этот лес, — обвела дриада глазами верхушки деревьев, — издревле был нашим, потому что именно мы его много сотен лет назад создавали. Да он не одних нас крова лишил. Так что, не заботься о его судьбе. Он получит то, что полагается… Однако и ты его тоже не сильно пожалела, — закончила Клейда совсем уж злорадным смешком.
— Ну, а если заповедный лес был вашим, — «стыдливо» потупилась я в ответ. — то, почему бы вам, сюда не вернуться? Ведь я, как ни смешно — единственная наследница волхва и имею полное право исправить все его… промахи.
— Благодарю тебя, хранительница, — с достоинством приложив руку к груди, кивнула мне дриада, вогнав в еще большее смущение. — Мы обдумаем твое приглашение. А теперь нам пора — скоро рассвет. Прощайте, — и, скользнув напоследок взглядом по сидящему в стороне у костра Стаху, поплыла в сторону ворот.
— Адона, — глядя на это дело, неожиданно для самой себя, нахмурилась я. — А как мы будем жить дальше?.. Адона… Адона, — и тут медленно, но, все ж стало до меня доходить. — Я ведь — свободна, Адона. От своих страшных снов, от ночных хождений, от стыда за собственную инородность. Адона, это такое счастье, — обхватила я свою няньку за плечи, в ответ получив объятья и от нее.
— Очень рад за тебя, Евся, — выказал небывалую смелость, подскочивший к нам бывший морок, а потом осторожно добавил. — А что теперь будет с нами?
— А… так вы тоже теперь свободны. Разве нет? — отстранилась я от дриады. Та лишь неопределенно качнула головой. — Или я чего-то не понимаю, или… А ну, рассказывай, прохиндей, в чем здесь загвоздка. Как эти зароки даются и как потом расторгаются.
— А ты не передумаешь? — прищурился на меня бес.
— А ты расскажи сначала, — уперла я руки в бока. Тишок крутнулся на месте и с готовностью затараторил:
— Зарок на службу, наложенный на духа снимается или со смертью его господина или тем, кто его победил в честном бою.
— Ага, — в задумчивости скривила я набок рот. — А можно считать итог нашего… «честного» с волхвом разговора «честным боем»?
— Вполне, — азартно подпрыгнул бес. — Ведь вы с ним один на один были и… В общем, можно. Так вот, для зарока есть непреложное условие. Это, как… — на долечку задумался он. — договор, только, особый и занесен не на бумагу, а спрятан в камне, через который господин за своим служкой и следит. И эти камни у волхва были…
— … в том самом мешочке, к которому мне и прикасаться было запрещено, — вспомнив, покачала я головой. — А сейчас они где? Он же их всегда с собой носил. Тишок…
— Они здесь, — заполошно всплеснул тот лапкой, видя мой испуг. — Он их выложил на алтарь. Потому как… в общем… к ритуалу готовился, твоему.
И ты их должна будешь бросить в огонь, сначала. Это будет означать…
— Расторжение договора?
— Нет, — нетерпеливо мотнул головой бес. — Только лишь переход слуг к новому хозяину. То есть, к тебе.
— А мне-то вы зачем? — опешила я, но, увидав две вытянувшиеся физиономии, поправилась. — В качестве слуг.
— Евся, дослушай меня… пожалуйста до конца… Так вот, после нашего к тебе перехода ты просто отпустишь нас на свободу и все.
— И все?
— Ага, — расплылся Тишок.
— А прощальный пендель под хвостатый зад?
— Ну-у, — задумчиво протянул он. — Это можно. Ради свободы. Ну что, идем к алтарю, Евся?
— Давайте по быстрее с этим покончим.
Камни, и в правду, лежали сейчас на узком алтарном столе и все в том же, затянутом наглухо холщовом мешочке. А рядом с ними — еще один, «мой» камень, так в эту компанию и не попавший. Я поднесла его к глазам и всмотрелась с пристрастием. Палатум, красивого, темно синего цвета с голубыми кустистыми «облаками» на выпуклых, как купол неба боках. Размером не больше трети мизинца. И кожу «лижет», будто котенок, совсем родной.