— Ну, значит, остается лишь одно, зато верное — «волшебный поцелуй».
— Да ты что?.. Тогда, очи сомкни… А то боюсь заглядеться и промахнуться, — шепотом выдохнула я, глядя в смеющиеся черные глаза…
После скорого завтрака, к которому проснулась уже и моя дорогая подруга, мы всей компанией отправились на местный развал. Один лишь Тишок решил хвостом своим в таком оживленном месте лишний раз не рисковать — ни собачьим, ни бесовским. А так и остался в саду, развалившись в травяной тени под цветущей черемухой, к которой, казалось, со всей округи слетелись удивленные на такое дело пчелы. Хотя, и в других местах этих упитанных тружениц тоже хватало. А что вы хотите? Город Медянск. Тетка Свида свернула от нас уже через проулок и, ткнув пухлым пальцем в нужном направлении, велела на обратном пути обязательно в ее лавку завернуть. Кстати, чем она там торгует, для меня до сих пор было тайной. Ну, не тайной, конечно. Просто я про то до сих пор спросить забывала.
— Не знаю, как сейчас, — на ходу зевнула в ладошку Любоня. — А в детстве, помню, конфеты у нее были вкусные. Шоколадные, с орехами и на сливках с ликером замешанные. М-м-м.
— Так она конфетами торгует? — запоздало уточнила я.
— И ими тоже… Слушайте, мужчины, а мы с Евсей успеем вдоль рядов пробежаться, пока вы своего человека найдете?
— Вы, главное, яблоки найдите. А то Евсении придется пешком до гор идти, — в ответ усмехнулся Хран. — Потому что мы скоро обернемся, а к обеду нам нужно будет уже из города выехать. Чтоб на закате оказаться в нужном месте. А встретимся мы с вами вот здесь, — и махнул пятерней на резные лавочки у высокой церкви, сверкающей на солнце своими золотыми фигурными крестами.
Вскоре мы разделились. А вот что там был за «свой человек», я спросить тоже не успела (забыла). Знала лишь, что он нам жизненно нужен, а вот зачем?..
— Пошли, — дернула меня за руку подруга, втягивая в шумные торговые ряды. Я же лишь послушно следом за ней припустила. Нет, я, конечно, бывала до этого на развале. Целых три раза. В Букоши. И там было целых три ряда. И народ вокруг них тоже был. Но, здесь… — Евся, рот закрой — пчела залетит.
— Ага. Только ты руку мою не отпускай. А то я его очень громко вновь открою.
Потому что здесь, в отличие от Букоши, был не развал, а целый «город в городе». Со множеством товаров под множеством указателей на них и просто ярких картинок. Цветные платки и вязаные шарфы с шапками сменяли расписные тарелки, на одной из которых я даже успела разглядеть те самые каменные мечи — наш недавний ориентир. А в следующем ряду уже бликовали на солнце подсвечники и зеркала в лепных рамах, в которых отражались, расставленные напротив туфли на высоченных каблуках, тапочки с пушистыми помпонами, лакированные ботинки и… моя удивленная физиономия. А потом мы с Любоней с разбега залетели в тесный закуток ароматов, которые меня, с чутким дриадским носом чуть не сшибли с ног. А возле лотка с пряностями я вообще принялась так азартно чихать, что Любоня стыдливо утянула меня подальше… к банкам, горшкам и бочонкам с янтарным медом. Хотя, там высились и бутыли с еще одной местной достопримечательностью (кроме каменных мечей, конечно) — знаменитой «Медовухой», дошедшей даже до нашей заповедной глуши. Правда, не дальше Любониного дома. Наконец, мы нашли и яблоки.
— Евся, ты пока покупай, а я вернусь обратно — за лентой атласной в волосы. Может, и тебе купить?.. Ты меня слышишь?
— Ага. Неа… А я вот думаю…
А потом я увидела ее, маленькую девочку с льняными косичками и серыми, как пасмурное небо глазами… Нет, сначала, я поняла, что Любони уже рядом со мной нет и я сейчас стою совершенно одна среди множества людей, текущих вдоль длинных рядов, как река, только сразу с двумя противоположными течениями. А уже потом поняла, что ребенок в этой «реке» — такой же как я оставленный кем-то «остров». Только этот маленький остров река обтекает с обеих сторон. Последнее же, что я заметила, было то, что забытая кроха… алант.
— Здравствуй, — уперлась она в меня где-то на уровне пояса бридж и подняла кверху свои глазищи:
— Привет… А ты кто?
— Меня Евсения зовут, — присела я перед девочкой. — А тебя?
— Александра, — произнесла малявка, старательно выговаривая букву «р». — Так ты кто? Ты же не маг?
— Неа.
— И не алант?
— Что ты.
— И не человек, — прищурился на меня ребенок и, перехватив что-то в ручонках, почесал свой нахмуренный от старания лоб. — Меня брат учит сразу определять по свечению, кто есть кто.