— Вася, осторожно! — предупреждающе крикнул Булат, но чуть-чуть опоздал.
Вадим схватил меня за руку и начал самым невежливым образом ее выкручивать.
— Пусти, — прохрипела я.
— Отдай оружие, дура, — злобно прошипел он.
Боль в руке стала совсем невыносимой, я разжала пальцы, пистолет упал и выстрелил. Все замерли: Кош с протянутыми вперед руками, Добрыня, снявший пиджак и размахивающий им, как сетью, Инга с выпученными от удивления глазами, Булат, предусмотрительно зажимающий ей рот, чтобы лишить ее возможности выразить удивление звуками. От неожиданности Вадим отпустил меня, я от всей души пнула его ногой и побежала к камину.
Несколько минут назад Кош признал, что ЭТО все-таки игла. Логично. Меняются времена, меняются способы хранения информации, но некоторые вещи остаются незыблемыми, как колготки Супермена и уши Чебурашки. Это первое. Второе: меценат Кош — личность своеобразная, по старинке прятать ничего не будет. В его стиле скорее выставить ЭТО напоказ, как своего рода семейную реликвию. Гостиная — идеальное место для «напоказ», а каминная полка — не менее идеальное место для семейных реликвий.
И тут меня осенило! Как же я раньше не догадалась! Я ведь своими глазами видела нечто острое.
— Остановите ее! — Голос мецената сорвался на крик.
Я быстро оглянулась — оценить обстановку. Добрыня оставил в покое Султана, бросил пиджак и обходил меня справа. Вадим, уже вполне отошедший от удара, наступал с левого фланга. По центру двигался Кош с очень нехорошей улыбкой на лице. Бездействовала только Инга, по-прежнему удерживаемая Булатом.
— Не делайте этого, Василиса Михайловна, — ласково начал Кош. — Пока еще мы можем договориться полюбовно. Я даже не буду выдвигать против вас обвинений по поводу стрельбы в частном доме.
Я не стала отвечать, не было времени. Мне сейчас надо действовать очень, очень быстро.
Сзади раздался шум, я не стала оборачиваться, лишь слегка скосила глаза в сторону источника шума. Это Булат подставил подножку Добрыне, и тот свалился прямо под ноги Кошу.
Кажется, у меня появилась лишняя минута. Я быстро повернулась к каминной полке. С краю стояла фигурка старушки с метлой. Я дернула несколько раз метлу, но та даже не пошевелилась. Знакомые руки схватили меня за плечи и оттащили от камина. Это был Вадим.
— Пусти, — дернулась я, но он держал меня крепко.
Похоже, что на этот раз взяла не наша. Булат сцепился на полу с Добрыней. Инга суетилась рядом с ними: сняв с ноги туфлю на высоком каблуке, она пыталась ударить ею Булата по голове. Из всех беспорядочных ударов ей удался только один: хорошенько прицелившись, она размахнулась, и как раз в этот момент дерущиеся поменялись местами, так что каблук угодил точнехонько в Добрынин висок. Тот ойкнул и отключился. Инга в очередной раз завизжала (надеюсь, что после этого вечера Вадим обязательно на ней женится и всю жизнь будет слушать вокальные упражнения своей жены) и навалилась на Булата всем телом. Он с трудом поднялся, стряхнул ее с плеч и едва успел перехватить Коша.
Я рвалась к камину, Кош рвался ко мне, Вадим и Булат нас удерживали. В драке создалось неустойчивое равновесие, которое в любую минуту могло быть нарушено, причем, скорее всего, не в нашу пользу.
— Переговоры? — осведомился Кош. — Или так и будем стоять?
Время, время работало на него. Рано или поздно Добрыня очухается или Инга попытается повторить фокус с туфелькой. Я перебирала ногами, но не могла сдвинуть Вадима ни на сантиметр.
Черт! Сколько времени мы провели в разговорах о походах в тренажерный зал и специализированном питании. Я тогда постоянно покупала журналы по фитнесу, раз в неделю вместе с ним обмеряла объем бицепса, подбадривала, когда ему вдруг казалось, что бицепс растет недостаточно быстро… Что же, я могу гордиться — за неполных два года нашими совместными усилиями из худющего длинноногого «стрекозла» Вадим превратился в прилично накачанного мужчину. В данную минуту созданные не без моего участия бицепсы ограничивали мою свободу.
— Не дергайся, — ласково шепнул он мне на ухо, — все равно ничего не получится.
Я последовала его совету, но не потому, что сдалась, нет, я обдумывала, как бы половчее ударить его в самое уязвимое у каждого мужчины место. Чтобы осуществить сей маневр, следовало сначала притупить его бдительность.
— Не буду дергаться, — почти искренне пообещала я, — ты хватку-то ослабь, а то давишь так, что синяки будут обязательно.
Он поверил и совсем чуть-чуть разжал пальцы. Я перенесла вес тела на левую ногу, а правую медленно и незаметно стала сгибать, как вдруг…