— Держи, выпей, — заботливо, но строго молвит она и не занимает вновь своё место, когда я послушно подношу к губам стекло. Отходит обратно к стойке, пристально осматривая меня оттуда.
Затем взгляд серо-голубых глаз с укоризной задерживается на оставленном грязном бокале, перескакивает на валяющуюся на полу бутылку и возвращается ко мне. Выдержав долгую паузу, за которую я осушаю маленькими глотками содержимое стакана и немного прихожу в себя, Кейт тихо произносит:
— Я знаю, как много тебе пришлось пережить, Джейн. Сначала Роджер и Алан… — я прикрываю веки, понимая, что она не специально бередит рану, но всё же дергаюсь, потому что в воспоминаниях ещё слишком свежа поездка на склад, чтобы так спокойно реагировать. — … теперь мистер Ричардс и эта непонятная ситуация с работой и неким шантажом, о котором ты не хочешь говорить… Я не представляю, как ты… держишься после всего.
Я чувствую такую слабость, что не хочу дотягиваться до столика, поэтому стакан обречённо стукается об пол, одиноко встав рядом с бутылкой. Выпрямившись, я уставляюсь на Кейт в ответ, прекрасно понимая, что она имела в виду.
— Я не собираюсь снова накладывать на себя руки, если ты об этом…
— О, Джейн… Прости меня, я ведь не это хотела сказать, — она порывисто вскидывает ладони и одной после смущённо трёт лоб. — Я просто в растерянности и совсем не знаю, как тебе помочь…
— Всё в порядке. Ты уже и так сделала для меня достаточно, а мне просто не стоило сегодня звонить.
Мой голос звучит хрипло и уставши. Я окончательно жалею, что потревожила подругу: она ведь не обязана снова погружаться в мои проблемы и помогать в их решении. Тем более с учётом того, какой масштаб они приобрели — я даже не могу толком рассказать ей, что произошло. И на какую помощь я вообще смею надеяться?
Тягучее, как патока, молчание повисает в комнате и нарушается лишь едва слышимым звуком передвижения стрелок на наручных часах Кейт. Она мнется, видно — подбирает слова, чтобы что-то сказать в ответ, но не находит их. Короткого прилива сил хватает лишь на то, чтобы попробовать встать и, мягко обняв подругу, тактично попрощаться с ней. За окном уже вовсю рассвело, и мне не хочется её больше задерживать в этой царящей унылой обстановке.
Но как только я приподнимаюсь с места, задев носком стакан, Кейт бросает короткий взгляд на лежащие в хаосе документы и медленно проговаривает:
— Эм… Джейн, это?..
— Да, заключение о смерти отца и медицинские бумажки, — без интереса тут же отрезаю я и не сразу замечаю, как во взгляде подруги вспыхивают странные огоньки.
— Я могу взглянуть? — её изящная рука останавливается на полпути, и я подхожу ближе, кивая.
— У него диагностировали инфаркт миокарда, — озвучиваю я коротко то, что слишком детально расписано в документах, и встаю рядом с подругой, заглядывая в них через её плечо. — Папа никогда не жаловался на сердце, так что я понятия не имею, как это вообще случилось…
Кейт постепенно меняется в лице, вчитываясь всё больше и больше: она листает бумагу за бумагой, просматривая показатели, и вдруг резко поднимает на меня взгляд, полный напряжения:
— Джейн, ты внимательно их изучала?
— Честно говоря, нет, не было времени… — я невольно распрямляю плечи, буквально заражаясь исходящим от неё беспокойством. — Что там? Что не так?
Документы подрагивают в её руках, и она снова с бо́льшим рвением их листает.
— Слушай, я, конечно, не врач, но видела что-то подобное в одном деле, от которого отказалась… Я пока не уверена, Джейн, да и могу ошибаться… Мне могло показаться это сходство… Лучше перепроверить, давай я уточню у Дика, это мой знакомый судмедэксперт.
— Да что ты там такое увидела? — из-за всего навалившегося и загадочно-испуганного тона подруги моё терпение мне изменяет, и я стремительно выхватываю первую попавшуюся из кипы бумагу. Быстро оглядываю её и пытливым взором снова всматриваюсь в съежившуюся фигуру. — Кейт? Не молчи, пожалуйста…
— Ты ведь сказала, что твой отец не имел проблем с сердечно-сосудистой системой, так?.. — вдруг тихо чеканит она, и от дурного предчувствия волоски на теле встают дыбом.
— Так…
— И я охотно этому верю. Потому что то, что я вижу сейчас по документам, слишком явственно намекает на то, что мистеру Ричардсу помогли умереть.
Я вновь чувствую, как начинаю задыхаться и, отшатнувшись, хватаюсь за край столешницы. Кейт бросает печальный взгляд на бумаги и еле слышно припечатывает меня к земле ужасом известия окончательно:
— Я подозреваю, что его отравили, Джейн.