— Я видела маленькую ногу или что-то…
— Ун-да. — Она переворачивается ко мне. — Я чувствую, что четыре маленькие ноги и четыре маленькие руки, две маленькие головы и две маленькие задние стороны постоянно находятся в движении.
Я провожу рукой под одеялом, кладу руку туда, где, как я знаю, Коллин. Я чувствую, что они всё ещё движутся.
— Ты знаешь, как я трепетно отношусь к тебе и ко всему этому, на самом деле? Я имею в виду, ты делаешь самую удивительную вещь во вселенной здесь. Ничто не может сравниться с этим.
— Я не лечу рак, Таблоид. Я беременна. Многие женщины делают это.
— Да, но, — я откинула одеяло и тоже поцеловала Коллина, — они не несут моих детей. Они, маленькие человеки? Нет. И они не будут лучшей мамой в мире, потому что у тебя есть лучшая мамочка в мире. И кто знает, Келс? Возможно, ты не лечишь рак, но, может быть, наш мальчик вырастет и станет доктором, который умеет. Я почти уверена, что в Бреннан заперта первая президент-женщина.
Келс подтягивает меня и прижимает к себе, немного смеясь.
— Ты безумна, Таблоид.
Я крепко обнимаю её. Один из близнецов даёт удар. Я могу быть сумасшедшей, но я самый счастливый орешек в живых.
<гаснет свет>
Часть третья. Эпизод шестой: заочные курсы
Медсестра отвела Келси в лабораторию, чтобы провести дополнительные анализы. Это заставляет меня нервничать и нервозничать, но Дуги заказал их, поэтому он должен чувствовать, что они необходимы.
Я иду по коридору, наблюдая за дверью в лабораторию, когда вижу, как Дуги входит в свой кабинет. Я хотела поговорить с ним после нашего последнего визита сюда. Я брожу по коридору и слушаю у двери, чтобы определить, говорит ли он с кем-нибудь. Когда всё, что я слышу, это гремучие бумаги, я стучу в дверь.
— Входите, — звонит он.
Я толкаю дверь и захожу внутрь. Его офис нетронут. Всё выстроено под прямым углом, файлы чётко обозначены, даже его скрепка выглядит организованно. Офис, который я могу уважать. Он смотрит вверх, получая файл с вершины стека.
— Привет, Харпер. Я собирался увидеть Келси. — Он удивлён, увидев меня, я могу сказать.
— Я знаю, но ваша медсестра отвела её в лабораторию. — Я прислонилась к стене, пустой стул мне не предложили. — Кевин, что происходит? Почему дополнительные тесты?
— Просто предосторожность, Харпер, уверяю вас. — Он машет мне в кресло. — Я очень доволен тем, как Келси реагирует на лекарства.
— Она очень старается сделать всё правильно.
— Я знаю, что она есть. — Он даёт мне то, что, я полагаю, должно быть обнадёживающей улыбкой.
Не работает.
— Послушайте, я знаю, что ваша работа — быть честным со своими пациентами и отвечать на их вопросы, но в следующий раз, когда Келс задаст вам вопрос, как насчёт того, чтобы попытаться быть немного более нежным? Вы испугали её до чёртиков. Я весь день успокаивала её. Честно говоря, вы нас всех напугали.
— У вас обеих есть причина для страха, — возражает он, откладывая файл. Для того, кто смотрит на молодых, как Дуги, ему всё же удаётся с лёгкостью передать чувство авторитета. — Мне жаль, если я расстроил Келси, но вам обеим нужно было понять, что может пойти не так.
— Я всё слишком хорошо понимаю. После этой дискуссии Келс испугалась, что она умрёт и не увидит наших детей. Конечно, я не врач, но мне кажется, что бросая это, вы сделали для неё почти невозможным расслабиться и …
— Харпер, — прерывает он, как только я начинаю, — Келси нужно было сказать, чтобы мы могли позаботиться об этом и не допустить, чтобы это стало серьёзным и продвигалось до такой степени, что становилось проблематичным.
Я вздыхаю.
— Я знаю это. Просто сделайте мне одолжение, заверьте её, что всё в порядке. Она слушает всё, что вы говорите, и принимает каждый слог близко к сердцу.
— Я обещаю вам, я дам ей знать, что всё выглядит очень хорошо. Для неё и детей.
— Спасибо. Эти трое — моя жизнь, Кевин.
Он мягко улыбается и смотрит на фотографию его жены и дочери в рамке.
— Я знаю, что Вы имеете ввиду.
*
Я встречаю Харпер в экзаменационной комнате. Она сидит в кресле, лениво листая журнал. Я задавалась вопросом, куда она ушла. Я была удивлена, когда она не ждала меня снаружи лаборатории. Было почти невозможно заставить её не войти со мной. Медсестра оставляет нас, и Харпер протягивает мне руку и поднимает мою рубашку.
— Салют, ма биш, ле петитес. Vous avez bien manquez Maman. (Здравствуйте, мои сладкие, маленькие. Мама скучала по вам).
Я улыбаюсь, провожу пальцами по её волосам. Она решила, что детей нужно учить французскому с самого начала. По-видимому, она прочитала в одной из наших детских книг, что дети лучше изучают два языка с рождения, если каждый родитель говорит с ними исключительно на одном. Итак, она получает французский / каджунский, а я — английский. Надеюсь, она не узнает, что Брайан говорит по-испански. Я люблю Брайана, и он хороший друг, но я не хочу, чтобы он разговаривал с моим животом.
— Скучала по ним? Как насчёт перевозчика? — Я немного дразню. — Хм, ты скучала по мне, Таблоид?
— Абсолютно. — Она не очень убедительна, учитывая, что она всё ещё целует мой животик и даже не смотрит на меня.
— Конечно. — Я даю её шее почёсывание. — Я не верю тебе ни на секунду, Таблоид. Позволь мне раздеться здесь.
— О, да. — Она наклоняется и откидывается назад, чтобы насладиться шоу.
— Клянусь, ты — единственный человек в мире, который может иметь непристойные мысли в кабинете врача.
— Нет, у нас есть целый клуб. — Она шевелит бровями на меня. — Есть даже группа поддержки, посвящённая нам.
Как только я уселась обратно на стол, она наклонилась, чтобы одной рукой потереть мой живот, а другой причесать мне волосы. О да, она точно знает, как меня расслабить. Затем она наклоняется и целует меня. Хорошо, это не расслабляет меня, но мне это нравится.
Кевин входит в комнату и прочищает горло.
— Это больше Кингсли, которых я знаю, — говорит он с огромной улыбкой на лице. Нам удаётся распутаться на экзамен. — Привет, ребята! Как прошёл круиз?
— Абсолютно восхитительно. — Я вздыхаю. — Я хочу ещё один, пожалуйста.
Он смеётся, начиная экзамен.
— Я рад, что вы хорошо провели время. Всё выглядит очень хорошо, Келс. Ваше кровяное давление снижается, и вы, безусловно, очень расслаблены. — Он пристально смотрит на Харпер.
— Если я сейчас расслаблюсь, я буду комом в течение следующих двух или трёх месяцев.
— Это не было бы плохо, Келси. — Кевин заканчивает, затем готовит УЗИ.
Харпер посмеивается, когда я подпрыгиваю, когда наносится гель.
— Смейся, Таблоид, и я не позволю ему делать фотографии.
— Будь милой, Крошка Ру. — Она наклоняется, чтобы посмотреть на монитор, слегка приподнимая очки.
Она так чертовски мила с этими детьми. Я не знаю никого в мире, кто станет лучшей матерью.
— Ну, хорошо, что вы знаете? — говорит Кевин через мгновение.
Всё тело Харпер напрягается. Не волнуйся, детка, он играет с тобой. Я могу сказать.
— Что? — спрашивает она, не в силах сопротивляться.
— Просто посмотрите на это, — инструктирует он и указывает на экран.
— Что это? — Тон Харпер встревожен.
Давай, Кевин, не заставляй меня вмешиваться здесь.
— Ваш сын не так скромен сегодня. — Он подносит палочку к моему животу и подчёркивает больше нашего ребёнка. — Скажите привет своему мальчику.
— Мальчик? — Улыбка на лице Харпер блестящая, когда она подходит ближе, чтобы увидеть его. Она прослеживает его очертания на экране. Затем она поворачивается и целует мою щеку. — У нас тоже есть сын, Крошка Ру.
Я протягиваю руку и ласкаю её щеку.
— Я слышала, Таблоид. Бреннан и Коллин Кингсли. Теперь мы можем добавить их имена на почтовый ящик в Новом Орлеане.
*
Я беру чашку чая на встречу со мной. Это не будет красиво. Несколько человек собираются выйти из конференц-зала очень разозлившимися. Я, однако, не собираюсь быть одним из них. Нет, я буду объектом их ненависти.