- Это ты думал, - не согласился гном. – А я сразу сказал. Дышит!
- Как ты уцелел после заклинания черной смерти? – спросил трактирщик.
- Да не знает он ничего о черной смерти, - отмахнулся от трактирщика Пат. – Он здесь второй день всего. Может, у него аллергия на это колдовство?
- На черную смерть? – принялся скрести пятерней затылок Ларри. – А на удар топором по шее у него случайно аллергии нет?
- Точно есть, - уверил Джим и посмотрел на Пата. – Что случилось-то?
- Ничего особенного, - пожал плечами Пат. – Просто ты убил огромного огра, которым запугивали эту и окрестные деревни, затем нокаутировал старшего эльфийского дружинного и вынудил эльфийского мага дважды применить колдовство, что автоматически отменяет все его претензии на окрестные земли. И не только на год, а навсегда. И если кто-то скажет, что полутора сотен свидетелей, готовых поклясться в этом под воздействием заклинания правды, недостаточно, я буду готов представить видеозапись произошедшего. Да я в любом случае выложу ее в сеть!
- Где у тебя видеокамера? – прошамкал Ларри.
- Тебе только скажи, - скривился Пат.
- Видеомонтаж, скажет тот же Мексидол, - хихикнул гном.
- Плевать, - ответил Пат. – Он так и не пришел в себя. Его унесли на плечах.
- Значит, огра мы порубим на корм собакам, - захихикал Ларри.
- Выходит, все хорошо завершилось? – спросил Джим.
- Как тебе сказать… - задумался Пат. – Думаю, что все только начинается. Но ты жив, и как-то пережил черную смерть, которая останавливает всякое движение жидкости в организме и от которой нет амулетов – это, скажем так, некий загадочный факт текущей действительности. Но одно я могу сказать точно. У тебя теперь стало еще больше смертельных врагов.
- Так и друзей тоже! – засмеялся гном. – Вот скажи мне, приятель, чего ты хочешь?
- Есть, - признался Джим. – Я очень хочу есть.
- Кстати, - добавил Пат. – Ради твоей же безопасности будет лучше, если Епифаний будет считать тебя мертвым. Поэтому мы никого сюда не пускаем, и кормить тебя будем тайно. Хотя, считать тебя мертвым он будет скорее всего недолго.
- А потом я отвезу тебя в Форт на своем пикапе, - прошамкал Ларри. – Все одно надо будет зубы вставить. Чтоб мне провалиться, тамошний остроухий точно обдерет меня по-полной. Но ты уж не обессудь, лежать придется в кузове, завернувшись в саван.
- Без проблем, - ответил Джим. – Но сначала я все-таки хотел бы принять душ.
- А что, брат Ларри, - посмотрел на беззубого гном, задрав голову. – Найдется ли у тебя лохань теплой воды? Если мне не изменяет память, мертвецов перед погребением следует омывать.
- Лохань-то найдется, - прыснул трактирщик. – Да только ни одной женщины в деле, а обмывать должны женщины.
- Больно жирно ему, женщину, - проворчал Пат. – И сам управится. Главное, чтобы мыло имелось.
- Далеко не все женщины жирны, - не согласился гном.
- Если честно, я согласен даже на гель для душа, - подал голос Джим. – Душ не обязателен. Лохань подойдет.
***
Пикап у трактирщика был старый и завелся с трудом, и всю дорогу тряс Джима так, словно в машине вовсе не было ни рессор, ни амортизаторов. Зато до Форта старый автомобиль и в самом деле долетел за полчаса, хотя Джим уже с половины пути сбросил с себя пахнущий плесенью саван, который как будто уже послужил настоящему мертвецу, снял куртку и раскинул руки, чтобы просушить на ходу наскоро постиранную и вычищенную одежду.
Он смотрел по сторонам, вглядываясь сначала в поднимающийся над дорогой лес, затем в начавшиеся справа и слева поля и дома, окруженные колючей проволокой и напоминающие скорее бетонные укрепления. За укрепленными домами пошли дома уже более похожие на жилье, первые этажи которых были все так же обложены или камнем, или мешками с песком, но на вторых этажах колыхались занавески и даже кое-где стояли горшки с цветами. Вслед за ними потянулась уже обычная застройка в два или три этажа, но покрытая отметинами или давней войны, или еще какой-то беды. Кое-где на улицах этого города, который опять же казался чем-то знакомым, виденным в какой-то послевоенной хронике или в документальных фильмах о великой депрессии, стали попадаться автомобили, прохожие, уличные торговцы, даже играющие дети, и высунувшийся из кабины пикапа Пат даже крикнул Джиму, что вот это как раз и есть Пригород, в котором можно жить, хотя, конечно, вся жизнь за рекой, в Городе. А потом Джим увидел и Город.
Он высился за широкой рекой и напомнил Джиму вид на Манхеттен с подплывающего к Нью-Йорку корабля. Хотя река, что отделяла Пригород от Города была не так уж и широка, имея где-то около полумили в самом широком месте. Но небоскребов на той стороне было значительно больше, чем в Нью-Йорке, начинались они в приличном отдалении от воды, зато вставали сплошной стеной, вздымались почти до неба и искрились разноцветными огнями даже днем.