Встала на ноги, убрав телефон на столик журнальный, и подошла к дочери, по-прежнему выпрашивающей внимания отца.
- Правда? И это важней собственной дочери? Надо же, каким важным ты стал, Одинцов.
- При чем тут это?
- Ты сам сказал, что занят, тыча пальцами без передышки в мобильный, а не я, - подняла Леру на руки и поцеловала в пухлую и мягкую щечку.
- Ты могла дать ей попить сама… - говорит в спину, стоит мне развернуться и двинуться в сторону кухни.
- Но твоя дочь, попросила сделать это своего отца. Чувствуешь разницу? – ответила, так и не посмотрев в его сторону больше.
- Почему не сказала ему обо всем в тот момент? – ворвался в мои воспоминания голос Арины.
- Я была такой злой, - печально улыбнулась ей. – Да и показалось, что намекнув на ситуацию, я сказала гораздо больше.
- Видимо, он не понял, - заметила подруга.
- Так и есть. Он не понял. А потом, когда мы собрались гулять, он сказал «Ага» и ушел в спальню.
- И ты решилась на переписку?
- Да. Я ответила ему, что гуляю с дочкой на улице. Он не стал отвлекать, а дальше… Дальше мы начали переписываться уже за пределами работы. Арин, я не знаю, может, сильно увлеклась. Но в тот момент я стала более… - пожала поникшими плечами, - более живой, думаю.
- Ну знаешь, флирт – он оживляет и правда.
- Но не когда ты замужем пять лет.
- Я не говорю, что это правильно, просто констатирую, то флирт — это игра и, если она тебя возбуждает, но это вдвойне круто. А что Влад?
- Когда мы со Львом начали переписку, уже я, стала забывать о муже. Клянусь, я сидела с ним в одной комнате и не замечала его. Мы не переписывались каждые пять минут, нет. Но если шло общение, то муж уходил на задний план. Я стала походить на него.
- Значит, если сопоставить, то ты думаешь, что он тоже…
- Скорее всего. Думаю, у него есть кто-то. Просто общение или нет, но он с кем-то переписывается. И когда я это поняла… не зная наверняка, я решила… Боже, - как сложно было признаваться в самом постыдном и самом больном. – Я решила, что тоже имею право. Будто поощрила себя и не остановилась. Я решила, что не люблю его больше. Вот и все.
- Тогда в чем дело?
- Я не знаю, что делать дальше, понимаешь. Влад стал странным. Он напился вчера и в пьяном бреду, будто выказал мне обиду, что я его не замечаю. А потом позже, спросил, хреново ли между нами все.
- Может, он догадался?
- Сомневаюсь. Не в его характере узнать и молчать. Он раньше знаешь, был такой темпераментный. И наш секс был… Он был чертовски горячим. Потом, когда я забеременела, мы перестали так много страсти вкладывать в секс. В последнем триместре мне запретили его вообще. И эта его сдержанность, странная вынужденная нежность, они будто выжгли в нем ту бурю. Порой все сливается в одно – ребенок. Но я не верю, что он не ждал нашу дочь. Он был ей рад. Я ведь помню все это, Арина. То самое ожидание. А сейчас полное отчуждение Леры и меня это ранит. Мне за своего ребенка обидно, понимаешь. И тут, когда я совершила то, о чем никогда в жизни не думала, он рассматривает меня в душе, при этом остается таким же холодным.
- Ну а что, если он был против ребенка?
- Он бы не стал молчать, я же говорю. Мы планировали несколько месяцев, он был рядом каждую минуту, особенно в начале. Я не могу поверить в это. Да и потом, если был не очень рад или сомневался. Он видел ее рождение, как можно не полюбить своего ребенка?
- А если можно?
- Арина… - я посмотрела на нее шокированная. Ее предположения меня пугали, потому что могли быть правдой.
- Лида, он не мог переключиться внезапно. У него могло уйти на это девять месяцев и полгода плохого сна с ребенком, который забрал у него жену.
- Но это… Это же глупо.
- А ты сама подумай. У мужика жена, секс в котором нет ограничений на любом месте квартиры и в любой момент. Она его обожает, и тут появляется кто-то, кого еще нет, и все прекращается. Я не знаю, что это за синдром, но, мне кажется, что это он самый. И вместо того, чтобы сказать тебе об этом, Влад ушел в подполье тихо бесясь.
- Знаешь, если все так, то я полная мразь и дрянь, хоть я, итак, была близка к подобным определениям…
- С чего бы? У него нет языка? Ты сама сказала, что он в телефоне сутками.
- Но из-за меня же.
- А ты, что экстрасенс читать мысли? Рот нам дан, чтобы говорить? И тебе тоже стоило быть более разговорчивой.
- Знаю, - отворачиваюсь от нее, чувствуя свою никчемность. - Как все запуталось, боже… У меня голова кругом, Ариш.