Она сжала свой веер, и, уставившись на сверкающий золотистый пол, азалии, фонари, сцену на одном конце с красным ковром и позолоченными стульями и оркестром в углу, она подумала, затаив дыхание
— Как божественно! Как невероятно божественно!
Все женщины собрались по одну сторону от двери, а мужчины — по другую, и компаньонки в тёмных платьях, глупо улыбаясь, прохаживались маленькими аккуратными шажками по лакированному полу сцены.
— Это моя младшая кузина Лейла из деревни. Будь мила с ней. Найди ей партнёра, она под моей опекой, — говорила Мэг, переходя от одной девушки к другой.
Незнакомые лица сладко и неопределённо улыбались Лейле. Незнакомые голоса отвечали — Конечно, дорогая! Но Лейла чувствовала, что девушки по — настоящему не замечали её. Они смотрели на своих будущих кавалеров. Почему же они не начинают? Чего они ждут? Вот они стоят, расправляя свои перчатки, приглаживая волосы и улыбаясь друг другу. Но затем, почти внезапно, как будто кто‑то сказал им, что нужно делать, они начали скользить по партеру.
Радостное волнение пробежало среди девушек.
Высокий светлый юноша подлетел к Мэг, взял её программку и что‑то небрежно вписал в неё; девочка подвела его к Лейле. — Достоин ли я такого удовольствия, — произнёс он, улыбнулся и словно испарился. Затем подошёл тёмный мужчина с моноклем, а позже кузен Лари с другом, и Лаура с невысоким веснушчатым юношей с перекрученным галстуком. А затем достаточно пожилой мужчина, толстый, с большой лысиной на голове, взял её программку и пробормотал "Посмотрим, посмотрим". Он долгое время стоял, сравнивая свою, уже почти чёрную от имён программку, с Мэг. Это, казалось, доставляло ему столько неудобства, что Мэг почувствовала себя виноватой.
— О, пожалуйста, не беспокойтесь, — сказала она возбуждённо и с пониманием. Но вместо ответа полный мужчина, написав что‑то, вновь обратил свой взгляд на неё.
— Помню ли я это маленькое светящееся лицо? — мягко произнёс он. — Знал ли я его многие годы назад?. В это мгновение оркестр заиграл и толстый мужчина исчез. Его увлекла та огромная волна музыки, что пронеслась над блестящим полом, разбивая группы на пары, навстречу танцу…
Танцевать Лейла научилась в интернате. Каждый субботний полдень ученики спешили в маленький рифлёный железный зал, где мисс Эйл (из Лондона) проводила свои избранные занятия. Но разница между тем пыльным залом, с религиозными письменами на стенах, маленькой запуганной женщине в вельветовой шляпке и с заячьими ушками, бьющая по клавишам холодного пианино, мисс Эшл, хлестающей девочек по ногам своим длинным белым прутиком, и этим, таким невероятным, что Лейла была уверена, что если не придёт её партнёр, и ей придётся слушать эту волшебную музыку и смотреть на других, плавно скользящих по золотистому полу, то она не выдержит и умрёт, или упадёт в обморок, или она поднимет вверх руки и вылетит в одно из этих окон, открывающих вид на звёзды.
— Вы позволите, — кто‑то поклонился и, улыбнувшись, подал свою руку Лейле — ей всё‑таки не придётся умирать. Чья‑то рука подхватила её за талию, и она поплыла по залу, словно цветок, брошенный в озеро.
— Неплохой пол, не правда ли? — протянул тихий голос у её уха.
— Я думаю, он изумительно гладок, — ответила Лейла.
— Простите? — бледный голос казался удивлённым. Лейла повторила свои слова. И после крошечной паузы голос отозвался — Да, пожалуй и они вновь закружились в танце.
Он вёл так замечательно, что Лейла поняла какая большая разница между танцами с девочками и юношами. Девочки врезались друг в дружку, и каждая наступала другой на ногу, а те, кто были за юношей, всегда так сильно вцеплялись в тебя.
Азалии не были просто азалиями, они превратились в проносящиеся бело — розовые линии.
— Вы не были у Бела на прошлой неделе, — вновь послышался голос. Он казался усталым. Лейла не знала, следует ли ей спросить, хочет ли он остановиться.
— Нет, это мой первый бал, — ответила она.
Её партнёр судорожно засмеялся — О, я вижу, — словно возразил он.
— Но это и правда мой первый бал, — пылко произнесла Лейла. Каким же облегчением было сказать об этом хоть кому‑то. — Понимаете, всю свою жизнь до этого момента я жила в деревне
В это мгновение музыка затихла, и они направились к двум стульям напротив стены. Лейла поджала свои розовенькие сатиновые туфельки и стала обмахиваться веером, блаженно наблюдая за другими парами проходящими и исчезающими сквозь качающиеся двери.