Ноги сами понесли его вперёд, и вот он уже целовал руку тётушки. Поднял на неё глаза: она смотрела хитро, словно знала — поймала на живца.
— Представьте, драгоценная, — попросил. Наряд графини поразил — модный французский берет, обшитый камнями, покрывал голову, из-под него свисал ажурный шарф, полы которого графиня изящно накинула на плечи, закрывая шею. Вуаль же не давала разглядеть лица, и вкупе всё это выглядело до боли завораживающе — взгляд впитывал каждую проявившуюся сквозь покрывала чёрточку, жаждуще формируя туманный образ.
— И вовсе не к «любимой тётушке ты подошёл», — хохотнула Елена Павловна. — Милая Лиза, это мой племянник — Демид Михайлович Воронцов…
— Сын бывшего наместника? — голос графини был тих, Демид пытался высмотреть выражение её лица сквозь вуаль, понять, узнала ли она его. Но графиня словно бы смотрела куда-то в сторону, руку для поцелуя не подала.
— Имею честь…
— Мои соболезнования, — проговорила она, впрочем, в голосе её сожаление не слышалось. — Где захоронили вашего батюшку?
— В Одессе, Спасо-Преображенский собор, — несколько растерявшись, ответил Демид. Разговор вовсе не светский.
— Лучшее из возможных решений… Мужчинам к лицу борода, — вдруг отметила она. Демид машинально коснулся подбородка. Он списал бы подобное замечание за фривольность или попытку соблазнения, но графиня высказала это с иным умыслом, Демиду неясным.
— Траур-с, — проговорил он с некоторой неловкостью.
— Забавно — чтобы из русского человека вылетела европейская мода, нужно, чтобы в его семье кто-то умер, — и, не дав ему хоть что-то возразить, тут же спросила: — А вы всегда в мундире?
— В основном, — Демид стойко сносил невежливые нападки. Елизавета Демидова явно имела какие-то проблемы с военными, что женщинам света вовсе несвойственно, в обществе было принято романтизировать и мундир, и войну.
— М-м, — графиня кивнула. Елизавета Павловна слушала их молча, но заинтересованно.
— Извольте! — не выдержал Демид. — Что-то не так?
— Отнюдь.
— Я настаиваю.
— По правде, имею некоторые вопросы к военным.
— И что же вам не нравится в защитниках отечества? Благодаря нам вы спите спокойно.
— Скорее наоборот… — проговорила она, заозиравшись. Всем видом она выказывала незаинтересованность в разговоре.
— Простите?
— Ничего-ничего…
— Я настаиваю! — повторил Демид настойчивее. — Что не так в защите оте…
— Защищают на своих землях, — отрезала графиня. — На чужих — заставляют защищаться.
Она, наконец, посмотрела на него — прямо. Тот самый блеск, что пленил его в их первую встречу, был заметен сквозь ажурную чёрную вуаль. Нарастающая злость отступила, Демид вновь был пленён. Молчание затягивалось, Елена Павловна кашлянула, возвращая племянника из грёз в реальность.
— Вы просто слишком юны, оттого и не понимаете сути, — проговорил Демид снисходительно.
— А может, я юна и оттого ещё способна называть вещи своими именами, правдиво, не оглядываясь на мнения?
— Вы очаровательны, — проговорил Демид, потянувшись за кистью графини, чтобы запечатлеть на ней поцелуй, но та спрятала руку за спину — комплимент ей совсем не понравился.
— Ma chère, не будь к нашему оловянному солдатику столь строга, — Елена Павловна взяла Лизавету под руку, другой рукой — притянула к себе Демида. Они медленно пошли вдоль зала. — У вас обоих — горячие сердца и ледяные маски, одно удовольствие наблюдать за вашей перепалкой.
— Это вовсе не… — начал было Демид, но тётушка едва заметно его дёрнула, чтобы замолчал. Графиня же, хоть и шла с ними, мыслями была где-то в другом месте.
— Когда посол изволят завершить беседу с Их Величествами, мы обязаны перехватить его внимание, — предупредила тётушка.
— Позвольте мне оставить вас? — вдруг спросила графиня. — Я вовсе не хочу отягощать вам своим обществом.
— Ну что вы, — не согласился Демид. — Вы вовсе не отягощаете…
— Так, дорогие, — княгиня отпустила обоих, а после, свела их друг с другом. Демид и не заметил, как вдруг оказалось, что под локоть он держит уже не тётушку — графиню. — Посол, кажется, вот-вот освободятся. Дорогой, ты представь нашу милую подругу своим друзьям, а после подойди к нам с послом.
Елена Павловна умчалась от них, свойственным ей быстрым шагом лавируя меж гостями. Елизавета тем временем выпутала свою руку из захвата Демида, отстранилась.