Я быстро разделась и отправилась в душ. Грязная одежда полетела в корзину для белья, а я шагнула в душевую кабинку и включила воду. Пространство вокруг меня наполнилось теплом и густым паром. Вскоре я уже была в свежей одежде, которая ещё пахла кондиционером, а влажные после душа волосы собрала наверху в пучок.
Как мама и нарекала, папа разобрался со всеми оладьями. Так что мне пришлось довольствоваться хлопьями с молоком. Родители уже собирались на работу, так что мне пришлось есть в одиночестве. Мама поцеловала меня в макушку, прежде, чем лёгкой походкой покинуть дом. Шёлковое летящее платье трепетало позади неё словно крылья бабочки, пока она шла по мощёной дорожке. Папа ненадолго задержался в прихожей, как всегда забыв, где оставил свой старинный портфель, который ему подарила мама, на их последнюю годовщину.
— Посмотри на обувном шкафу, — крикнула я ему, и он стукнул себя ладонью по лбу, пробормотав тихие ругательства.
— Спасибо, дорогая, — с портфелем в руках, он подошёл ко мне и поцеловал в щёку. — Каждый день одно и то же.
— А ты не пробовал ставить его в одно и то же место? — подшутила я над ним.
— Умничаешь? — выгнув свою густую бровь, он стал похож на филина из мультика про Винни-Пуха. — Надеюсь, увидеть тебя сегодня вечером. А то боюсь с этими каникулами, я совсем забуду, как ты выглядишь.
— Могу отправлять тебе фотоотчёты.
— Это отличная идея, — на моё удивление согласился папа. С техникой отец до сих пор никак не мог ужиться. До недавнего времени он пользовался стареньким кнопочным телефоном. И только в прошлом месяце, мы с мамой подарили ему новый смартфон, с которым он обращался, как с бомбой замедленного действия.
Загадочно улыбнувшись, явно что-то обдумывая, отец поправил свой галстук бабочку, вернул съехавшие на нос очки и вышел из дома. А я закончила свой завтрак, поставила грязную посуду в посудомоечную машину и в который раз порадовалась тому, что в мире есть такое чудесное изобретение. Однажды, я даже забила в поисковике и узнала, что сие творение появилось благодаря женщине. Хотя в этом нет ничего удивительного. Я терпеть не могла мыть посуду, для меня это всегда было подобно пытке. Но, несмотря на это, я очень любила готовить, так что посудомоечная машина казалась даром небес.
Глава 2
Позже, как и обещал, приехал Маркус. Звук его мотоцикла слышался задолго до того, как он остановился напротив моего дома. Я накинула кожаную куртку поверх белой блузки, а на ноги надела белые кеды с нашивками в виде стикеров. В сочетании с бледно-голубыми джинсами всё это смотрелось очень гармонично. Ненадолго задержавшись перед зеркалом, я накрасила губы прозрачным блеском и встряхнула свои тёмные волосы, чтобы прибавить им объём. Мои ярко-зелёные глаза в утреннем свете казались большими, словно кукольные и мне это очень нравилось. С улицы донёсся сигнал клаксона, Маркус всегда дожидался меня на своём мотоцикле и только, когда дома были родители, он подходил к двери и галантно стучался, говорил парочку комплиментов, от которых мама таяла, словно мороженое в жаркий день.
Я последний раз посмотрела на своё отражение, проверила всё ли в доме в порядке и вышла на улицу. Маркус снял мотоциклетный шлем и держал его в руках, не отрывая от меня своего игривого взгляда. Я закрыла дверь на замок и пошла ему навстречу. Его новый и супердорогой мотоцикл всегда смотрелся немного нелепо в этом районе, где каждый дом считался культурным достоянием. Мой дом тоже не был исключением. Папа всегда любил называть его фамильной усадьбой. Тут жили ещё его прадед и пробабка. И с того времени в доме мало что изменилось. По старинным стенам из серого камня расползались ветви плюща и казалось, что природа того и гляди проглотит наш дом. Остроконечные крыши дома напоминали собой башенки старинного замка. Дорожка, ведущая от дома, вымощенная камнем уже изрядно просела и между камней начала прорастать трава. Мне нравилась эта старина, но были дни, когда мне казалось, что этот дом и город в целом, законсервировали много веков назад. Всё новое здесь приветствовали крайне неохотно. И поэтому мотоцикл Маркуса сейчас выглядел так, словно прилетел из далёкого будущего.
— Привет, красавица, — Маркус привлёк меня к себе и прижался к губам в тёплом поцелуе. От него пахло мятой. Сейчас он выглядел ещё более привлекательно, чем утром. Спортивные штаны он сменил на чёрные джинсы. А вместо футболки надел тонкий серый свитер под горло и поверх этого кожаная куртка тёплого коричневого оттенка. Волосы выглядели так, словно их целый час укладывал стилист. Под яркими лучами солнца, они переливались и казались гораздо светлей, чем были на самом деле.
— Куда ты меня повезёшь?
— А куда бы тебе хотелось?
— Ты обещал меня накормить, так что я всё ещё на это надеюсь.
— Тогда садись, — Маркус протянул мне второй шлем и помог его надеть, аккуратно затянув все ремешки. Каждый раз, когда он это делал, всё моё тело замирало. В его жестах чувствовалась нежность и забота. Он никогда не позволял сесть мне на мотоцикл без шлема. И это меня подкупало.
После того, как я села позади него, он обхватил мои ладони и опоясал их вокруг своей талии. Мне пришлось немного придвинуться, чтобы крепче за него ухватиться.
— Готова? — спросил он, и когда я кивнула, надел на себя свой шлем.
Вскоре мы уже неслись по старым улицам города, нарушая всеобщую тишину. Редкие пешеходы бросали на нас недовольные взгляды. И только добравшись до центра города, где круглый год обитали туристы, мы получили возможность скрыться в толпе. Хоть сейчас в городе не было студентов, поток туристов не иссякал. Маркус припарковал свой мотоцикл и, взяв меня за руку, повёл через собравшихся людей. Скоро вся страна собиралась праздновать день рождения королевы Великобритании, и город уже готовился к этому яркому событию. Магазинчики и лавочки уже украсили флажками и гирляндами. На главной площади выступали уличные артисты. Некоторые пели песни или играли на музыкальных инструментах. Здесь же стояла небольшая стойка, изображавшая мини-сцену, за которой мужчина показывал детям кукольный театр. Вокруг него уже собралась небольшая толпа разных возрастов, с интересом наблюдая за спектаклем.
Мы прошли мимо них, и Маркус завёл меня в узкую улочку, в недрах которой спрятался паб, о котором знали только местные жители. Мы миновали скрипучие двери и словно попали в другой мир. Из музыкальных колонок лилась старинная мелодия. Официантки ходили в длинных коричневых платьях в пол с белыми фартуками, а на головах носили косынки такого же оттенка, что и платье. Столы были сделаны из дерева и выглядели так, словно им не один век. Рядом с ними стояли скамейки со спинками такие же древние, как и всё вокруг. Здесь словно время остановилось в восемнадцатом веке. Народа тут было не много и все завсегдатае. Мы прошли мимо барной стойки, и Маркус кивнул бармену, одежда которого напоминала костюм баварского пивовара.
— Давай сядем тут, — попросила я, указав на свободное место в дальнем углу паба. Тут было практически темно, если не считать тусклого света от свечей. Мне нравилась эта атмосфера старины, здесь всегда можно было укрыться от реальности и представить себя кем-то другим, нежели ты есть. Всем нам порой не мешает сменить свою повседневную маску.
Когда мы устроились за столиком, к нам подошла официантка и протянула меню на специально состаренной бумаге. Я выбрала яблочный крамбл с вишнёвым сиропом и молочный коктейль. А Маркус заказал пастуший пирог и пинту имбирного пива. Пока мы ели, народа в пабе прибавилось, многие пришли пообедать, как и мы, и стало гораздо шумней.
— Отец интересовался, придёшь ли ты на его юбилей. Ты же знаешь, как он тебя любит. Порой я начинаю ревновать, — Маркус изобразил по-детски обиженную физиономию, чем вызвал у меня приступ смеха.
— Не волнуйся, как бы твой папа не был очарователен, тебя я всё равно люблю больше, — я наклонилась к нему и поцеловала его в губы, — а своему отцу скажи, что я обязательно приду. Разве я могу пропустить такую грандиозную вечеринку.