Она закрыла лицо руками и разревелась.
– Ну ладно, ладно… Мне самому было интересно… Рукопись Достоевского… Я же не думал, что всё это так закончится.
Николас осторожно обнял ее, погладил по спине. Под тонкой майкой торчали острые лопатки, и у него судорожно сжалось сердце.
– Ну-ну, как-нибудь обойдется. Не плачь.
А Саша уже и не плакала. Широко раскрытыми глазами, разинув рот, она смотрела мимо фандоринского плеча.
И было на что. Из гардеробной эффектно появилась Валентина.
Она была в черном костюме японских ниндзя. На голове плотно облегающий капюшон с прорезью для глаз. За плечами рюкзачок, тоже черный. На ногах мягкие, бесшумные тапочки.
– Ну, как я смотрюсь?
Пока были в квартире, смотрелась она, прямо скажем, по-дурацки. Но когда вышли в темный двор, Валю в ее черном японском наряде стало почти не видно.
В связи с этим в дороге даже произошел небольшой казус.
Едва отъехали от дома, у Фандорина зазвонил, или вернее, заиграл телефон («Хоральный прелюд»). Определился номер Сивухи, поэтому отвечать Николас не стал. Минуту спустя Валин мобильник врубил зажигательный «Рок-эраунд-зэ-клок». Высветился тот же номер. Помучив не расположенных к веселью слушателей лихими ритмами, телефон умолк, и почти сразу же из Сашиного кармана запиликала песенка крокодила Гены. Опять Сивуха.
– Со всех сторон обложил, сволочь. – Валентина забарабанила пальцами по рулю (ехали на «альфа-ромео»). – Шеф, хрен их знает, какие у них технические возможности. Как бы не засекли. Давайте лучше выкинем мобильники к черту.
Она кинула в окошко и свой дорогой телефон, и фандоринский дешевый. Хотела отобрать аппарат и у Саши, но та не отдала.
– Я лучше просто выключу.
– Не жмоться. Я читала, теперь и по выключенному пеленгуют.
– Ну пожалуйста! Он совсем новый! Мне его папа купил!
В разгар дискуссии и приключился вышеупомянутый казус.
Сзади, рыкнув сиреной, вынырнул автомобиль автоинспекции. Голос из репродуктора, назвав номер Валиной машины, велел водителю остановиться.
Выругавшись, Валентина затормозила у тротуара.
Но милиционер почему-то подошел не к ней, а к Николасу.
Представился, спросил:
– Что это у вас из машины телефоны летают? Документы попрошу.
– Почему у меня? – удивился Ника.
– Оригинально. – Гаишник наклонился. – Ну-ка, дыхнем… Хм, не пахнет. На игле, что ли?
Фандорин начал злиться:
– Что вы ко мне пристали? Почему я должен на вас дышать и давать вам документы?
– Оригинально, – повторил милиционер. – Пятнадцать лет работаю, чего только не слышал, но такого… Оригинально. – Всем видом изображая безграничность своего терпения, он начал. – Объясняю: гражданин, находящийся за рулем, является участником автодорожного движения и обязан выполнять все требования работника дорожно-патрульной службы согласно статье…
– За каким еще рулем?!
– Судя по тому, что вы сидите справа, за правым, – со вздохом ответил странный гаишник. – У вас японская машина?
Тут он наконец удосужился взглянуть в салон, увидел, что никакого руля перед Фандориным нет. Челюсть у него отвисла.
Только теперь стало ясно: инспектор Валю не заметил и был уверен, что Николас сидит впереди один.
– Спокойно, мужчина. Я тут, – подала голос Валентина, очень довольная эффектом. – Ненавижу мобильники, вот и выкинула. Еще вопросы есть?
С полминуты милиционер остолбенело разглядывал диковинную фигуру в черном. Собственно, видна была только полоска белой кожи возле глаз, один из которых нагло подмигнул.
– Мы в клинику едем. Физиологии мозга, – тоненьким голосом сказала сзади Саша.
– …Понятно. Можете продолжать движение.
Инспектор выпрямился, потер рукой глаза, затряс головой.
И движение было продолжено.
– Значит, так, – с фальшивой бодростью сказал Фандорин девочке, когда машина остановилась на темной улице, метрах в ста от медицинского центра. – Сидите тут и ничего не бойтесь. Думаю, мы скоро вернемся. Лучше, если вы пригнетесь. Человек, сидящий в машине с выключенными огнями, смотрится подозрительно.
Саша молча его перекрестила. Он мысленно сделал то же самое – не помешает.
– Ну хватит уже, пора! – поторопила изнывавшая от жажды действия Валентина. – Шеф, за мной!
Как и во время «флангового маневра» на Рублевке, сейчас ассистентка была в своей стихии.
Она выскочила из машины и стала почти невидимой.
– Через забор перелезть сможете?
Ловко вскарабкалась, бесшумно спрыгнула с той стороны и просунула сквозь железные прутья сложенные ковшом руки, чтобы Фандорину было на что опереться.