Просто охренеть! Меня вылечили! Я впал в лёгкий ступор, осознавая то, что на меня были потрачены серьёзные медицинские ресурсы, да ещё такие ресурсы, которые по уровню развития превышают отечественные, а может и мировые. Этот мир удивлял меня всё больше и больше.
Но вот зачем тюремщики подлатали меня? Они же сами довели моё тело до весьма плачевного состояния, а теперь вылечили! Что за херня тут творится? И кстати, сколько я провалялся без сознания? День, неделю, месяц?
В попытке найти ответ на этот вопрос, я бодро вскочил на ноги, чувствуя лишь небольшое недомогание, а потом прильнул к решётке и увидел, что за пределами тюрьмы царил ясный, погожий денёк, а солнце ещё не достигло зенита. Это значит, что я был без сознания как минимум половину местных суток, которые по моим наблюдениям равны земным или не так уж сильно отличаются от них. Ну, не так уж страшно потерять столько времени, провалявшись в отключке. Хуже было бы, если б я очнулся, а вон та деревня уже оказалась покрыта снегом. Кстати, она, по-моему, стала ближе.
Только спустя несколько секунд понял, что это не деревня стала ближе, а я чуть лучше начал видеть. Например, вон тот знак радиационной опасности, который валялся в траве, я раньше не видел с такой отчётливостью. Тогда он был для меня непонятной погнутой железякой, а сейчас смотри-ка — вон чёрные лепестки в жёлтом круге.
Хм… Интересно выходит. Неужели мне и глаза подшаманили? Они у меня и так были в порядке, а теперь их ещё и улучшили? Ну браво, местные эскулапы. Вот только как вы всё это проделали и зачем?
Я вообще перестал что-либо понимать, но это не отменяло того факта, что мне до зубовного скрежета хотелось поквитаться со своими обидчиками, пусть даже они в ближайшие дни мне жопу золотом покроют. У-у-у-у уроды!
Я сплюнул от злости на пол, ощутив новый зуб, вместо выбитого, а потом развернулся к двери и увидел стопку чистой одежды и поднос с едой. Да, у местных отношение ко мне кардинально изменилось. Хоть на подносе и лежали всё те же бобы, но рядом с ними примостился поджаристый кусок белого мяса. Похоже, что это куриная грудка. Я несколько секунд раздумчиво глядел на неё, всё же подозревая подвох, а затем решился. Мне ужасно хотелось есть, а ежели тюремщики захотят, то всё равно изобьют меня, даже если я буду в сознании. Поэтому я метнулся к мясу и мигом вцепился зубами в упругую плоть. В рот брызнул горячий сок, а воздух наполнился одуряющими ароматами. Конечно, будь я в своём родном мире, то вряд ли бы это мясо вызвало у меня столько восторгов, но тут, после вынужденного вегетарианства, мне чуть крышу не сорвало от этого божественного вкуса. Я схомячил курочку за считаные секунды, после чего закинул в топку бобы и бесстрашно запил их водой.
Кажется, с этого момента меня больше не будут бить. Мне вон даже одежду дали. Правда, она была впору туристу, отправившемуся на море. Мне пришлось надеть полосатые трусы, пёстрые шорты и такую же весёлую майку. В подобном виде я смогу легко затесаться среди отдыхающих в Анапе, а вот для этих мест это очень странный выбор одежды. Интересно, чем он продиктован? Ладно, это не очень важно. Лучше скорее выяснить, что тут происходит, пока отношение ко мне не поменялось в обратную сторону, а то мало ли что. Вдруг они три дня злые, а три дня добрые, как мой сосед, работающий сменами.
Приняв такое решение, я подошёл к двери, всё ещё дивясь тому, что моё тело находится в полном порядке, если не считать лёгкой слабости, и принялся колотить кулаком в дверь, истошно голося:
— Хозяева-а-а-а-а! Хозяева-а-а-а-а!
Мне долго никто не отвечал, а потом я услышал знакомые звуки приближающихся шагов. Я тут же перестал дубасить дверь и принялся ждать девушку.
Вот она подошла к двери с той стороны и недовольно спросила:
— Ты чыго орёшь?
— Хочу поговорить, — протараторил я, взволнованно облизав губы. — Зачем вы меня держите здесь? И какого хера вы издеваетесь надо мной? Что, вообще, происходит? Может, ты меня выпустишь отсюда?
— Рано, — коротко ответила та.
— Почему рано?
— Ты не готов.
— К чему? — насторожился я, резко перестав дышать, чтобы не пропустить ответ.
— К жизны здесь.
— Да я и в своём мире не очень-то был к ней готов, но как-то же прокоптил почти два десятилетия, — насмешливо выдохнул я, радуясь тому, что установил диалог.