Это был трудный выбор. Вдруг откуда ни возьмись в дружелюбном и в целом милом Сонькином характере возникла патологическая жадность, и расставание с какой-либо вещью было для нее смерти подобно.
- Мам! - завопила Соня, вбегая в комнату. - А давай я Аленке своего Буратину подарю? У него как раз позавчера голова отвалилась...
- Или нет, - объявила она, немного подумав, - лучше я ей жилетку от Буратины подарю. А Буратининой головой и ногами я еще сама поиграю.
- Дарить надо то, что самой нравится, - назидательно сказала Кристина.
Но у Сони на это были свои взгляды.
- Мне самой дарить ничего не нравится. Пусть я буду богатая жадина!
Тут ее взгляд упал на мамино крючкотворное изделие.
- Мам, - вкрадчиво начала Соня, - а может, мы Аленке эту паутину подарим?
- Это не паутина! - возмутилась Кристина. - Это... В общем, иди ищи достойный подарок своей лучшей подруге! И не морочь маме голову!
В этот момент в коридоре зазвонил телефон. Бросив "паутину" и крючок, Кристина ринулась за трубкой.
- Алло!
Это был Синий - любимый друган, лапочка и душка, каких свет не видывал!
- Здорово, малыш! - пробасил он. - Ты что мне ничего не сказала, что у тебя проблемы?
Они не созванивались сто лет, и Кристина даже не подозревала, что настолько соскучилась по нему.
- Ну что... Меня выперли в неоплачиваемый отпуск, - сказала она. - Так что пока сижу дома.
Она вкратце рассказала Синему свою историю.
- С деньгами голяк, жизнь мрачна? - сделал он вывод.
- Ага...
- Ну да ведь что-нибудь придумаем.
- Честно? - заулыбалась Кристина.
- Зуб на холодец даю!
Вообще-то Илья Григорьевич Синий являлся доктором филологических наук, завкафедрой журналистики и ведущим политологом в городе.
Ему было слегка за сорок. Крепкий, подкаченный дядька с чуть заметными залысинами и пивным пузцом. Вряд ли кто-то считал его красавцем, но в нем было столько обаяния и доброго отношения ко всему миру, что им нельзя было не восхищаться.
Когда-то давным-давно Синий был первой любовью Кристины Тарасевич. Она специально напросилась к нему писать курсовик, помогала ему с наглядными материалами, правила статьи, печатала тексты для кафедры...
Синий сумел обставить все так, что она сама поняла, что они не пара, и никогда ею не станут. И ей было не больно. У нее был просто друг - самый лучший, о котором только можно мечтать. Им нравилось проводить время вместе: мило заигрывать друг с другом, пить на кафедре по сто раз жененный чай, до полуночи обсуждать политиков и теории развития мирового сообщества. И этого Кристине вполне хватало. А кроме того Синий всячески помогал ей: устроил к себе в аспирантуру, подкидывал хорошие темы для передач, знакомил с интересными людьми...
... - А ты не пробовала устроиться куда-нибудь в другое место? спросил он в продолжение разговора о работе.
Кристина и сама тысячу раз обдумывала этот вариант.
- До конца выборов меня все равно ни на какой телик не возьмут - никто не захочет ссориться с губернатором, - вздохнула она.
Синий помолчал.
- Ладно, я понял задачу, - сказал он наконец. - Только ты учти, я забесплатно думать не буду.
- А что ты хочешь?
"Вот жук! - усмехнулась про себя Кристина. - Нет, чтобы просто так позвонить! Появляется только тогда, когда ему что-нибудь от меня надо".
- Слушай, тут такое дело, - пояснил свою мысль Синий, - нужно срочно принять зачет у одной третьекурсницы. А времени вообще нет... Может, сходишь, а?
Кристина была озадачена.
- Откуда она взялась? Сессия же давно кончилась!
- Да бог ее ведает! - в сердцах воскликнул Синий. - Мне из деканата позвонили, сказали, что ее откуда-то перевели по семейным обстоятельствам.
- Дочка, что ли, чья?
- Не знаю... Сходишь, ладно? - умоляюще протянул Синий.
Кристина никогда не умела ему отказывать.
- Ну ладно, ладно... Куда и во сколько приходить?
- Наш факультет, аудитория 326. Подходи через час. Девицу зовут Марина Щеглицкая.
- Записано.
- Тарасевич, сегодня ты спасла человека! Это тебе зачтется. Давай, пока.
- Погоди-погоди! - закричала Кристина. - А у тебя-то как дела?
Но было поздно - Синий положил трубку.
А ей так хотелось послушать его новости! Вот уже несколько месяцев он работал в качестве начальника избирательного штаба у Хоботова - главного конкурента Стольникова на предстоящих выборах, и мог бы поведать, чьей победы ей ждать и на что надеяться. А он, такой-сякой, только навешал на нее своих заданий и смылся!
* * *
Впрочем, Кристина была до смерти рада, что у нее появился повод выбраться из дома. За неделю сидение в четырех стенах успело ей осточертеть.
Она прошлась по городу, посмотрелась в витрины и осталась собой довольна. Кроме того, ее, как всегда, узнавали на улицах, а это неизменно приводило Кристину в хорошее расположение духа.
Коридоры первого корпуса университета, в котором располагался филфак, были пусты. Цокот каблучков по полу гулко отдавался в высоких потолках старого здания.
Крутя на пальце ключи от аудитории, Кристина поднялась на третий этаж. Огляделась. На подоконнике напротив 326-ой комнаты сидела какая-то девушка. Кристина не сразу рассмотрела ее - та сидела спиной к свету.
- Вы - Щеглицкая? - осведомилась она.
Девушка поднялась ей навстречу.
- Да...
- Синий не придет, так что ваш зачет буду принимать я.
Пройдя в аудиторию, Кристина закинула свою сумочку на преподавательский стол.
- Проходите! - позвала она остановившуюся в дверях Щеглицкую.
И только тут Кристина смогла разглядеть ее как следует.
Щеглицкая была не просто красива, а как-то подавляюще великолепна. Настоящая шикарная женщина: роскошные формы, высокий рост, платиновые, вьющиеся крупными кольцами волосы, и лицо как у итальянской мадонны. При этом она явно сознавала свою красоту: каждая вещичка на ней была подобрана с безупречным вкусом. Умелый неброский макияж, спокойное выражение вишневых глаз...
Разумеется, она сразу же не понравилась Кристине. Что еще за на фиг?! Кто здесь звезда, в конце концов?!
"Еще одно юное дарование! - поставила она неизлечимый диагноз Щеглицкой. - Дура-дурой, наверняка, а еще чего-то хочет от жизни".
Сев, Кристина воззрилась на студентку.
- Присаживайтесь, не будем тянуть время.
Но Щеглицкая, казалось, пребывала в нерешительности.
- Мне сказали, что у меня будет принимать Синий... - Голос у нее был глубокий, бархатный, очень красивый.
- Синий не придет, - сухо повторила Кристина и принялась выискивать фамилию Щеглицкой в ведомости.
Девушка медленно подошла к ее столу. Походка у нее была от бедра, как у манекенщицы. Ткань дымчато-серой юбки перетекала легкими складками при каждом шаге... Вот коза!
Щеглицкая достала из сумочки зачетку.
- А билеты будут?
Кристина покачала головой.
- Обойдемся как-нибудь. Думаю, мы просто побеседуем, и этого будет достаточно.
* * *
Кристина привыкла чувствовать себя первой красоткой всегда и везде. Может быть, она не отличалась какой-то особо сногсшибательной внешностью, но у нее была обаятельная улыбка, стройные ножки и хороший вкус. Именно это и позволяло ей быть любимицей как почтенной публики, так и большинства находящихся поблизости мужчин.
Впрочем, она не требовала, чтобы от нее все повально сходили с ума это слишком хлопотно и утомительно, ей просто хотелось быть в центре внимания. И эту роль Кристина не желала делить ни с кем. Даже теоретически.
Конечно же, ей попадались дамы и покрасивей, и подаровитей, чем она сама, но никому из ее знакомых до сих пор не удавалось совместить в себе привлекательную внешность и умственные способности. Так что Кристина Тарасевич считала себя существом уникальным. А тут - получите-распишитесь! - явилась какая-то Щеглицкая, 90-60-90, и начала бессовестно блистать интеллектом... Картина мира, к которой привыкла Кристина, начала давать сбой.