Ди изо всех сил постучала.
Дверь отворилась. На пороге стоял невысокий плотный человечек с растопыренными ушами. Болезненную желтизну его кожи уверенно отеняли три красных треугольных глаза. На коротеньком вздернутом хоботке цвета увядающей сливы гнездились неуклюжие очки-проволочки. Венчала все это ошеломляющее великолепие корона из круглых клоков, торчащих в разные стороны спутанных рыжих волос.
Звали его Дон У. Он был одним из первых, кто покинул осажденную лабораторию и нашел пристанище в этом чудном месте, где вскоре получил подозрительное прозвище Нудл, отнюдь не добавлявшее его образу элегантности.
– Здравствуйте. А мы Вас заждались, – мягко произнес человечек, в простодушной улыбке демонстрируя крохотные острые зубки. – Заходите.
На фоне аскетичного убранства общих площадей здания, прихожая офиса выглядела почти вычурно. Стены от пола до потолка пестрели крохотными цветастыми картинками различной степени выхолощенности, представлявшими собой памятники победившему абстракционизму. В промежутках между ними свежеоштукатуренные полоски состава изящно выделяли неровности кладки. А на износостойком ламинированном полу громоздилось несколько ярких набивных кресел мешковатой конструкции.
– Гарри сейчас выйдет, – сказал Дон. – Он очень стеснительный. Целый день в кабинете сидит, готовится.
– Это все Вы рисовали? – осведомилась Ди, указывая рукой на стены.
– Да. Каждый из нас. Гарри говорит, что опыт лучше всего облекать в наглядную форму. Правда, здесь лишь малая часть: то, что невозможно интерпретировать. Гарри Вам все расскажет. Он настоящий волшебник! Он даже может ходить сквозь стены! Я сам видел!
Это была известная история.
В бытность своей юности Гарри Мерлин, а именно так именовали основателя стартапа, утверждал, что за стенами существует другой неизведанный мир. Вокзалы – на самом деле, точки средоточия вселенских путей, объединяющие все мыслимые и немыслимые пространства. Лишь там можно пересечь грань бытия, и надо только набраться достаточно смелости. Видимо, именно так он интерпретировал принципы квантовой запутанности.
Решив в какой-то момент проиллюстрировать свои утверждения, он с разбегу впечатался в кирпичную стену. Стена неожиданно устояла, а неподвижное тело провело у ее подножья несколько мрачных минут в мучительной прострации. По предварительным прикидкам – вполне достаточно, для того чтобы заглянуть за фронтир и благополучно возвратиться. В последствии Гарри неоднократно пояснял, что не учел тот факт, что внутренние связи материи слишком сильны и она не может просочиться сквозь мембрану эфира. «Без должной подготовки ты способен лишь на что-то одно: либо остаться здесь, либо не вернуться обратно», – утверждал Мерлин. И хотя ему так и не удалось совершить задуманное, он на мгновение увидел себя, словно бы со стороны, что косвенно доказывает возможность перехода из одного пространства в другое.
Может быть, Гарри и не был слишком уж далек от истины, но проверять этот тезис на себе более никто не решался. Запись упомянутого инцидента до сих пор курсировала по сети, заставляя голосовые связки разномастных бездельников содрогаться в истерических конвульсиях.
Пока Ди при помощи последних достижений современной техники старательно перенимала бессмысленный опыт соратников Дона, дверь в соседнюю комнату медленно приоткрылась. В прихожую просочился тощий тип с бледными руками и черными сальными волосами, почти полностью скрывавшими лицо мрачным мистическим водопадом давно иссохшей реки. Ходил он, подавшись вперед и наклонив голову на бок, тем самым являя миру одно из зияющих синяками зерцал и используя гравитационную составляющую бытия как естественный корректор прически. Одет данный индивид был в короткую кожаную куртку с недостающими до запястий рукавами, пятнистого цвета майку популярной в определенных кругах модели и затертые почти до дыр синие джинсы.
В общей сложности весь этот антураж создавал неиллюзорное ощущение ожившего мертвеца. Мысль о таком сходстве явно причиняла ему регулярные приступы животного удовольствия в периоды кратких мгновений самолюбования.
Это был повелитель всея стены, властелин кирпичной кладки, бессменный лидер непрерывно видоизменяющейся команды вдохновленных художников – легендарный Гарри.
– Гарри Чарльз Мерлин, – представился он, отодвигая к щеке крючковатыми пальцами несколько прядей.
Взгляд Ди скользнул в направлении приоткрывшейся завесы и тут же замер чуть выше линии бровей, дезертировавших из своей прежней обители. На лбу у Гарри красовался замечательный шрам в форме креста. Очевидно, идея преодоления ограничений бренной плоти оказалась весьма навязчивой. И в целях удовлетворения этой непреодолимой потребности он обратился к классической трепанерской практике – пробурил электродрелью иллюминатор в третий глаз. Посвистеть дырочкой вдоволь Мерлину так и не удалось: она заросла еще до того, как его отвязали от койки, а неудачливому хирургу пришлось искать новые пути решения проблемы.