В чайхану быстро вошли несколько бойцов — кучуковцев. Они были взволнованы. Разъезды Кучукова искали по всем закоулкам, в домах и садах раненых и не успевших уйти басмачей.
— Товарищи, — сказал один из них. — Поедемте с нами, посмотрите, как басмачи расправились с нашими бойцами.
Кужело, Скуба, Ушаров и я сели на коней и на рысях двинулись вслед за кучуковцами. На краю кишлака в урюковом саду нам представилась страшная картина. На полянке в золе дымящегося костра дотлевали трупы заживо сожженных бойцов из отряда Кучукова. Трупов было двенадцать. Все — бойцы из разъезда, попавшего в плен к басмачам. Руки и ноги были связаны проволокой. С обожженных ветвей падали в золу костра золотые плоды. В пепле они лежали, как звезды.
Кужело закрыл лицо ладонями. Ушаров кусал губы.
Похоронив убитых в братской могиле, погрузив на арбы раненых, полки тронулись в обратный путь, в Скобелев. Мы с комбригом Кужело ехали стремя в стремя. Следом — взвод за взводом двигались храбрые солдаты Ферганской кавбригады.
Комбриг свернул с дороги, приостановил коня. Мимо по трое в ряду двигались конники.
— Песню! — приказал командир бригады.
От головы в конец колонны передается команда: — Песенники, вперед!
Один за другим под полковое Красное знамя собрались голосистые запевалы.
Хороша кавалерийская военная песня! То медленная и как бы печальная, то быстрая, лихая. Бодрит она солдатское сердце. Как бы ни устал солдат в ратном бою, в походе, заставляет она его забыть невзгоды суровой военной жизни.
...Красные полки возвращались домой с победой. Впереди их ждали новые бои.
Глава VI
СВЯЗЬ С КУРШИРМАТОМ ОДОБРЕНА
Ушаров спешился у входа в штаб, похлопал по крупу коня, передал повод вестовому, заправил гимнастерку под широкий пояс и согнал складки к спине. Молодцевато откозырял часовым. Как всегда подтянутый, чисто выбритый прошел в кабинет Ходаровского.
Сюда Ушаров приходил с докладами и обзорами донесений буквально ежедневно. Сведения разведотдела — самые разнообразные — суммировались, обобщались опытным штабистом и использовались при разработке операций.
У Константина Казимировича Ходаровского был многолетний опыт штабиста. Почти всю империалистическую полковник Ходаровский состоял в Генеральном штабе русской армии и вынес оттуда огромные знания и исключительную работоспособность: он мог работать по шестнадцать часов день за днем, и всякий раз встречал подчиненных чисто выбритым, подтянутым и спокойным до того, что некоторые принимали эту ровную сдержанность за безразличие.
Ходаровский поднялся из-за стола — высокий, сухощавый, старый полковничий китель со стоячим черного бархата воротничком подпирал его острый подбородок.
— По весьма важному делу, — произнес Ушаров почтительно, получив приглашение сесть. Ходаровский опустился в кресло, вынул чистый лист бумаги и взял в руки остро отточенный карандаш, приготовился слушать. У него была старая привычка стенографировать все беседы, совещания и, перепечатав, представлять их командующему во время доклада. Он приготовился слушать.
— Да, чрезвычайно перспективно, чрезвычайно! — сказал он, когда Николай умолк. — Очень заманчиво!.. Вот, что: пойдите, Николай Александрович, к Паскуцкому.
Простуженно покашливая в кулак, Николай Антонович Паскуцкий внимательно выслушал доклад Ушарова, поднял телефонную трубку, соединился с секретарем Реввоенсовета Богомоловым.
— Павел Михайлович? Придите ко мне. Жду!..
Поднялся, прошел от стола до окна, выходящего на солнечную улицу, вернулся к столу, сказал:
— Еще немного и загоним мы эмир ляшкара в тупик. В ловушку! Силы у нас растут! Знаете, как проходит мобилизация? Отлично проходит, товарищи! Ленинский декрет так поднял мусульманскую бедноту!
Паскуцкий имел в виду подписанный Владимиром Ильичом 10-го мая Декрет Совета Труда и Обороны «О призыве в Красную армию граждан нерусских национальностей Сибири, Туркестана и других окраин».
— Не случайно все чаще одураченные и запуганные муллами и курбашами бедняки бегут из басмаческих шаек, — добавил вошедший минуту назад Богомолов. — С эмиратом покончили, с Хивинским ханством — еще раньше... Да, ты кстати пришел, Ушаров, — вспомнил что-то Богомолов. — Мы сейчас подбираем по заданию Ревкома коммунистов для работы в национальных красноармейских частях. Нужны и политработники. Ты по всем статьям подходишь! Как, а? Чего ты молчишь? А, знаю... С Петерсом договоримся. Это партийная мобилизация! Около пятисот коммунистов надо подобрать. На курсы пойдешь. При Реввоенсовете Туркфронта создаются... Ну, договорились?