А почему нет? Там была Марла. Я не пытался запомнить имена всех стриптизерш здесь, но Марла была роскошна, так что заслуживала моего уважения. В отличие от скалящихся танцовщиц, едва попадающих в такт песни, у Марлы была голливудская аура. Она все еще напоминала проститутку, но с ней можно было сходить на ужин.
— Марла всегда двигается лучше всех, — сказал я вслух, очарованный ее движениями. Простите, но нельзя было не смотреть на раздевающуюся девушку неподалеку. Особенно, на Марлу.
— Ты знаешь ее имя? — Перри звучала потрясенно. И немного недовольно. Можно было подумать, что она ревнует. Но это было смешно. Наверное, дело снова было в ее низкой самооценке.
— Лучших всегда запоминаешь, — объяснил я. — Только и всего.
Я смотрел, как она ерзает на месте, борется с чем-то в голове.
— Тебе неудобно? — спросил я.
Она посмотрела на меня неприятно.
— Зато тебе нравится, да?
Она была отчасти права. Это было частью плана.
Я изобразил обиду.
— Ты плохо обо мне думаешь.
Забавно, что я даже хотел, чтобы она так думала обо мне. Порой я ловил на себе ее сияющий взгляд, словно она смотрела на меня с… не знаю, восхищением? Это было неоправданно. И опасно. И я все еще хотел нажимать на кнопки, подталкивать ее к краю. Я хотел бросать вызов, чтобы она жила вне своих рамок. И большая часть меня хотела это ее восхищение. Так было безопаснее. Только потом болела рука.
Не знаю, отражались ли мои мысли на лице, потому что Перри вдруг покраснела еще сильнее. А потом рассмеялась.
— Зато я думаю о тебе.
Я улыбнулся.
— Хорошо, — сказал я и подтолкнул ее стакан, чтобы она пила быстрее. Ох, я начал думать о другом. Она много умещала в своем горле. — Ты учишься.
Я смотрел мгновение в ее глаза, а потом мы отвели взгляды. Я смотрел, как Марла раздевается догола, пока не осталась только бледная кожа. Мы допили.
Официантка пришла, и я заказал еще виски. Она посмотрела на Перри. Я не мог винить ее. Перри сняла толстовку, потому что в комнате было душно, и ее черный топ только сильнее подчеркивал ее грудь. Не знаю, как она у нее была такой упругой. Наверное, от юности. Я уже пять минут пытался не смотреть туда, но теперь мы с официанткой туда и смотрели. И я не мог стать еще тверже. Хорошо, что стол прикрывал.
Официантка окинула меня оценивающим взглядом.
— Это ваша девушка? Милая.
Перри была не просто милой, и она не была моей девушкой, но я кивнул. Я хитро посмотрел на Перри.
— Она милая, правда?
Милая, красивая и очень привлекательная.
Не проходящий румянец стал еще сильнее. Официантка склонилась, и я боялся, что пробью стол своим залпом.
— Милая, — проурчала она на ухо Перри. — С твоими глазами и такой грудью тебе стоит быть там.
Она оставила наши напитки. Бедная Перри выглядела так, словно хотела забраться под стол и умереть.
— Похоже, пол здесь не имеет значения, — выдавила она, глаза были большими и невинными.
— Не скромничай, — возмутился я. Я смотрел на сцену, где работала уже другая стриптизерша. Перри была лучше всех этих девушек, лучше во многом, но она все еще считала себя не достойной. Я не понимал ее проблему. Как она могла столько прожить, не замечая взгляды, которые получала от мужчин?
И мои взгляды.
Я смотрел на нее, на открытые части.
— У тебя красивое лицо, — поймал я себя на объяснении. Виски быстро растекался по мне, но мне было все равно. Я сосредоточился на сцене, рассеянно смотрел на стриптизершу. — Прекрасные глаза. Такие глаза, как у тебя, редко встретишь. Это как смотреть на океан и пытаться предсказать перемену погоды, — слова начали терять смысл, но я продолжал. — Идеальные губы. Восхитительные веснушки и маленький носик. Ты как сексуальный… зайчик.
Все. Больше говорить нельзя. Я не мог поверить, что назвал ее только что зайчиком. Еще и сексуальным. Молодец, Декс.
Я быстро взглянул на нее. Я думал, она быстро парирует из-за зайчика, но ее рот был приоткрыт, она молчала.
— Слов нет? Это уже начало, — я невольно торжествовал.
Официантка в этот миг принесла напитки. Я заплатил ей ($25!), а Перри все еще молчала.
— Тебе никто раньше не делал комплименты? — спросил я, пытаясь разговорить ее. Я подтолкнул к ее рукам стакан, надеясь, что она допьет предыдущий быстрее. Я был опьянен, мне нужно было, чтобы она разделяла мое состояние. Чем пьянее и серьезнее мы становились, тем сильнее мне нужно было справиться с ситуацией.