И вправду — велика Великая Сила, сотворившая и сохранившая подобные чудеса!
Оби-Ван долго смотрел в воду, наслаждаясь потрясающим зрелищем, пока наконец не понял, что продрог. Он запустил руки в карманы, пытаясь согреться, но это ничуть не помогло. Он только наткнулся на дата-кристалл. Что в нем такое? Допустим, информация, наверняка важная: учитель и этот синий джедай только что не набросились друг на друга. Из-за чего?
Они приехали наблюдать референдум, а вместо этого бегают по лесам. Они с Пери тогда сами влипли… поддались любопытству. Вот учителю любопытно не бывало никогда: если совсем было нечего делать, он медитировал или упражнялся в использовании Силы…
Почему нельзя было просто всё объяснить? Еще тогда, когда он спросил про референдум. Но нет. «Долг джедая не в том, чтобы исполнять приказы или следовать правилам». Оби-Ван задумался, доверял ли ему учитель. Но разве доверие не означало откровенности, искренности?
Иначе преступники тоже доверяют курьерам, которым они вшивают артефакты на место желудка или вживляют под кожу наркотические препараты. Оби-Ван хорошо помнил, как в ходе учебного задания они с Квинланом помогали полиции ловить контрабандистов. И хорошо помнил, как именно те на самом деле относились к курьерам.
Эти мысли отвлекли от холода. Оби-Ван посмотрел на ручей и определил направление, в котором он тек. По всему выходило, что идти стоит против течения, и он пошел, по пути стараясь слушать Силу. Но по-прежнему ни учителя, ни панторанина, ни Ату он не чувствовал. Он еще раз попытался связаться с учителем и снова потерпел неудачу.
Что, если больше никто не спасся?
Как возвращаться, что делать, что говорить? К кому бежать за помощью? К Нуту? И что ему сказать? Как-то добраться до города, постараться связаться с Орденом? Настроение становилось всё хуже, а мысли — мрачнее.
Почему учитель не сообщил ему совсем ничего? Совсем, будто Оби-Ван был несмысленышем, ни на что не годным? Будто всё, на что он был способен в глазах учителя, это взять дата-кристалл и куда-то бежать? Без цели, без смысла? Потому что и смысл ему объяснять было необязательно?
Наконец Оби-Ван понял, чего он хочет. Он хочет, чтобы учитель наконец-то перестал обращаться с ним как с глупым зверьком, которому всё прощают потому, что зверёк тупой и надеяться на него тоже тупо.
Он остановился, посмотрел, как течет ручей, и представил, как размахивается, дата-кристалл летит в темноту, издает тихий плеск и скрывается под водой, теряется среди гальки, а может, его уносит течением…
«Скажу, что кристалл мне мешал. Что там ничего важного не было — иначе бы вы мне сказали, ведь правда, учитель? — так что выкинул».
От собственного коварства он заулыбался. И сунул руку в карман, чтобы не передумать, быстро вытащил дата-кристалл и посмотрел на него, представляя, какое лицо будет у учителя.
Недовольное? Злое? Растерянное? Что он скажет? Да какая, собственно, будет разница, что?
И тут его словно холодной водой окатило. Нет, конечно же, нет, он не выбросит дата-кристалл. Ни обида, ни возмущение, ни злость, ни усталость, ничто не заставит его забыть о долге джедая. Оби-Ван вытащил дата-кристалл, стараясь не вспоминать о своих последних мыслях. Это не он только что собирался выкинуть этот…
Это был не тот дата-кристалл, который отдал ему учитель! Возможно, его собственный? Оби-Ван лихорадочно ощупал карман, трясущимися руками полез в пояс, перебирая все, что подворачивалось. Стимы, дыхательная маска, еда… не до нее сейчас! Кристалл для меча. Еще один дата-кристалл с какой-то ерундой…
Оби-Ван сел на землю и проверил все еще раз. Вытряхнул все карманы, снова сличил дата-кристаллы. Нет, оба были его собственные, совсем маленького объема…
И что теперь делать? Возвращаться? Искать дата-кристалл? Где? В лесу, в болоте? А если он выпал еще в горе? Вообще не возвращаться? Как он будет смотреть в глаза учителю, что скажет? Что потерял? Но информация, важная информация, пусть он о ней ничего и не знал?
Оби-Ван решительно распихал все обратно, отряхивая от налипших иголок и листьев. Решено — к учителю возвращаться нельзя. Он где-нибудь спрячется, пересидит, пока не закончится референдум, а потом постарается устроиться в городе. Кем-нибудь. Как-нибудь. Он найдет работу, может быть, Ата ему поможет или синий джедай…
В Силе что-то появилось. Присутствие. Чье-то далекое и неясное, но это был одаренный. Учитель или панторанин? И он был не один.
Оби-Ван заметался. Присутствие становилось более явным, более четким. Эти двое шли к нему, и кем бы они ни были, они хотели найти его. Учитель и Ата? Панторанин? Кто угодно, кроме учителя: Оби-Ван не был готов отвечать за потерянный кристалл. Он устал, он ужасно устал…
Он сосредоточился. Постарался рассмотреть в Силе то, что от него было скрыто. Нет, не учитель, скорее всего, тот джедай-панторанин, и рядом с ним — Ата? Ата жива, с ней ничего не случилось? И если так, не плевать ли на все дата-кристаллы? Если она жива, ему тоже можно жить дальше. Если Ата жива, Сила на него не сердится.
И он побежал туда, куда звала его Сила.
Кусты расступились внезапно, и Оби-Ван увидел Прию — и Ату, бросившуюся навстречу.
— Оби-Ван! — радостно воскликнула она, как тогда, в племени, подбежала к нему и крепко обняла: Ата не сердилась. И как же он был этому рад! — Ты в порядке?
— Я… — с трудом смог сказать он. Ата наклонилась, теперь ее лицо было прямо перед ним, смотрела она с беспокойством. — Да, только немного запачкался…
— Ну, это невеликое горе. Тебя никто не покусал? — строго спросила она, но в глазах и в уголках губ играла улыбка, и ничего так не радовало, как возможность её увидеть.
— Нет. Все хорошо.
— Возле спидера тебя не было, и мы с мастером Прией отправились на поиски. Твой учитель открутил бы мне голову, если бы узнал, что я тебя потеряла, — она снова обняла его.
И тут Оби-Ван понял, что плачет — так устал за эту ночь. Эта жуткая база под горой, ощущения страданий и боли, страх, блуждания в лесу, монстры, темные мысли, он почти предал своего учителя… А Ата — она не сердится.
В объятиях Аты было хорошо и тепло. Он вспомнил своих друзей. Бант и Гарена. Они тоже вот так иногда обнимались. Он так рвался на это задание, так хотел полететь на другую планету, в новый мир, встретить новых людей, помочь им, но реальность оказалась более жестокой. И сейчас ему как никогда прежде захотелось домой, в Храм, к друзьям. Он вспомнил свое недавнее решение остаться на Венисиоле и понял, что просто не сможет бросить своих друзей.
Странным образом эти мысли успокоили его, а желание вернуться в Храм только придало решимости помочь жителям Венисиолы. Оби-Ван шмыгнул носом в последний раз и отстранился.
— Пойдем к спидеру? — спросил панторанин. — Молодому человеку срочно надо переодеться, простуды на этой планете злее, чем лепта-несушка, а злее лепты-несушки только её самец в пору брачных боёв, я вам скажу.
Спидер и вправду был недалеко, минут через десять они вышли из леса, а еще через четверть часа добрались до места. Там Оби-Ван, отчаянно краснея, отполз в кусты и снял влажную, всю в болотной грязи и светящейся слизи, порванную ветками одежду и закутался в неожиданно мягкую и тёплую серую шинель, предложенную господином Прией Шани.
Такие шинели рыцари носили давным-давно, ещё до Руусанского Договора, и застёжки в те времена были не из деша и стразов, а из настоящего золота и настоящих камней. Оби-Ван читал об этом, даже видел иллюстрации…
— Мастер Прия, — тихо сказал он, подёргав того за рукав — обычный, а не старо-форменный, старо-форменный был бы красным или лиловым, в тон оторочке, — мастер Прия, если я хочу сделать что-то плохое, но вовремя передумываю, а плохое всё равно случается — как я должен это понять?
Пусть тот и не совсем настоящий джедай, но не у Аты же спрашивать подобные вещи! Впрочем, ответила всё равно именно она:
— Значит, ты или кто-то другой это плохое сам на себя навлёк, — пожала она плечами. — Или это плохое было неизбежным. Главное тут что? Что ты передумал, вот что.