Если бы не знал, что мой друг был сбит во время своего третьего вылета, то решил бы, что он родился на войне и всю свою жизнь прожил не покидая кабины грозной боевой машины. Но в своих рассказах Альберт ничего не выдумывает, просто ссылается на своих «боевых товарищей» и описывает их «подвиги», но при этом так мастерски и красочно, что создаётся полное впечатление что он сам в этом участвовал. «Ох уж эти сказочки, ох уж эти сказочники». ©
Разговор между Луизой и Альбертом идёт на немецком языке, но вот подружка «Лизаветы» этот язык понимает не очень хорошо и больше помалкивает, пытаясь понять о чём идёт речь. Неожиданно для себя самого начинаю вполголоса переводить с немецкого на испанский, чем удивляю не только милых сеньорит, но и себя.
Вижу широко раскрытые в изумлении глаза своих собеседниц, да и сам, наверное, выгляжу не менее ошарашенным. Как-то раньше синхронным переводом не увлекался. Лишь Альберт благодушно улыбается, он-то уже привык к тому, что во время перелёта всё общение с «местными» я вёл на испанском языке.
— Сеньор Лапин, Вы говорите по-испански? — в глазах очаровательной невесты моего товарища застыло восхищение. — А вот мой Альбертик никак не может научиться!
Конечно, а когда бы он успел, если живёт здесь всего четвёртый месяц? Это я лет двадцать практиковался в этом языке, предпочитая отпуск в Испании всем другим видам отдыха. Последние годы вообще по два-три месяца проводил в этой стране, правда предпочитая «Страну Басков». Эх! Какие там пляжи! А женщины? Смогу ли когда-нибудь побывать там ещё раз? Увы, в этой жизни вряд ли.
Но зачем мне в Испанию? Вон какая креолочка рядом сидит! Это Остап Бендер ошибочку допустил в своей серенаде для мадам Грицацуевой, когда спел о креолке со «стройною фигуркой цвета шоколада». Это мулатки «цвета шоколада», а креолы — потомки первых переселенцев из Европы, имеют вполне себе светлый цвет кожи, разве что слегка смуглые от обилия солнца.
Особенно потомки испанцев и португальцев, так они и на своей «исторической родине» такие же, «подкопчённые». Консуэлита к примеру, имеет совсем лёгкий бронзовый оттенок кожи, что очень ей идёт. Дал же Бог, а точнее родители, имечко, которое не сразу и выговоришь после второго бокала шампанского!
Дальнейшее общение пошло сразу на двух языках, а затем мы с девушкой вообще выпали из общего разговора, когда узнал, что этой весной она окончила третий курс музыкальной консерватории в Мехико, да Альберт просветил наших дам, что я вообще-то «выдающийся композитор и профессор».
Что-то он слишком уж разухарился и павлиний хвост перед Луизой распушил, а та от него ни на минуту глаз не отводит. Но тут-то всё понятно — «лямур» обоюдный, хоть и редко, но бывает. Откровенно рад за своего товарища. Но вот бутылку сухого вина он заказал зря, мы ещё шампанское не всё выпили. Или выпили? А когда успели? Закуски-то совсем нетронутые стоят!
Предложение от наших дам пойти потанцевать пришлось как нельзя кстати. И музыка походящая — танго! Это когда-то давно, ещё до приезда в Париж, я танцевать практически не умел. Но Мишель научила, так и окружение в кабаре было такое, что хочешь-не хочешь, а научишься.
В пути на лайнере тоже хорошую практику современных танцев прошёл. Да и партнёрша у меня сегодня такая, что другим на зависть. Гибкая, страстная, раскрепощённая. А как у неё таинственно мерцают глаза в ресторанном полумраке и какие они большие, манящие, так бы и утонул в этом омуте…
Возвращаемся к столу, отпиваем немного вина, слегка закусываем и вновь идём танцевать. Время ещё «детское», нет и восьми часов вечера, завтра нам никуда торопиться не надо, а душа требует продолжения банкета. Нам всем хорошо, весело смеёмся и шутим друг над другом, а в перерывах между танцами пропускаем по глотку вина и болтаем обо всём подряд.
Мы молоды, здоровы, рядом с нами прекрасные девушки. Что ещё надо для хорошего отдыха? Меня немного смущает только то, что моя спутница обращается ко мне совсем уж исключительно уважительно — Кабальеро. Нежно беру её ладонь в свои и прошу:
— Консуэлита, мы же с тобой ровесники. К чему такие церемонии? Я для тебя только Мишель, или Мигель, если перевести моё имя на испанский. Прошу тебя, больше не смущай меня и зови просто по имени!
Неожиданно девушка краснеет и осторожно высвобождает свою руку.
— Это несколько для меня неожиданно! — она поднимается и вместе со своей подругой уходит в дамскую комнату «попудрить носики».