Так что пришлось слегка притормозить и потратить некоторое время на написание нот для музыкального оркестрового сопровождения. А вот предложение спеть ещё одну песню для второй стороны миньона поначалу меня озадачило. Но ненадолго.
— Сеньор Гомес, у меня для Вас есть такая песня, но она не моя. Впрочем, вот её автор и исполнитель. Если сумеете уговорить сеньориту, то «мировое господство» Вам обеспечено! — с усмешкой смотрю на своих опешивших спутников, да и сам «мировой завоеватель» выглядит несколько обескураженно.
— Сеньор Лапин, Вы уверены в том, что песня никому неизвестной исполнительницы может стать популярной? — вот нахал! Он ещё смеет сомневаться в моих словах? Это записи его оркестра никому пока неизвестны, во всяком случае раньше нигде не слышал ни о самом Гомесе, ни об его оркестре.
— А вот сейчас мы это и проверим! Консуэлита, давай исполним твою композицию вначале под гитару, а потом кабальеро Гомес решит, станет он записывать твою песню или нет. — беру девушку за руку, почти насильно затаскиваю в комнату звукозаписи и закрываю дверь, отрезая путь к отступлению.
— Но кабальеро Профессор, я не готова! — беру девушку за руку и заглядываю в глаза:
— Консуэло, просто вспомни свой ночной сон и то, что завтра я улетаю и мы больше никогда не увидимся и не встретимся. Спой свою песню для меня, своего друга, а не для профессора и кабальеро. Мне это очень важно и нужно! — беру со стойки гитару, включаю микрофон и играю вступление.
Синьор Гомес восхищён исполнением, а от самой песни просто в восторге и предлагает записать сразу два варианта, под аккомпанемент гитары и в сопровождении оркестра. Я не возражаю, пусть из двух записей выберет лучшую. Опять садимся писать ноты для музыкантов, но теперь мне помогает Консуэло, и мы справляемся быстро. А затем несколько репетиций и наконец сама запись. Пара фотоснимков «на память»… Нифигасе! Уже шесть часов вечера, вот время-то летит!
При подписании контракта на запись песен Сеньор Гомес поначалу хотел ограничиться гонораром в два цента с пластинки, мотивируя это «неизвестностью» исполнителей, но в итоге сошлись на четырёх. Это я настоял на оплате «в твёрдой валюте» и напомнил дельцу, что «Парлофон» тоже поначалу хотел «поиметь» неизвестного музыканта, но затем контракт пришлось пересматривать и в итоге компания заплатила гораздо больше, чем предполагалось поначалу, а выпуск «Альбомов» давно перевалил за стотысячную отметку.
Результатами переговоров остался доволен, чего не скажешь о Гомесе, но вот от одной возбуждённой особы удостоился даже страстного поцелуя в щёку «в знак благодарности», что вызвало у Луизы уже снисходительно-понимающую улыбку. «Спалилась» Консуэло и сама того не заметила. Теперь подруга с неё с живой не слезет, пока подробностей нашей встречи не вызнает. Надеюсь у них у обеих хватит ума помалкивать о вчерашнем вечере. Компромат-то обоюдный.
Прощаемся возле студии, Альберт проводит девушек домой, а мне пора спешить на аэродром. Завтра улетаю, а ещё и самолёт не осмотрел. Расставание опять выходит грустное, но ничего не поделаешь, наше случайное знакомство и мимолётное увлечение останется в прошлом, приятным воспоминанием о времени, проведённом вместе. «Первым делом, первым делом — самолёты, ну а девушки? А девушки — потом!» © И вообще девушки не для такой «перелётной птицы» как я, да и «гнезда свить» в ближайшее время мне не светит. И когда это время придёт понятия не имею.
Вечером перед тем как лечь спать мы С Альбертом долго беседуем. Пытаюсь достучаться до разума этого упрямца и убедить его, что служба в почтовой авиакомпании престижна, уважаема и приносит стабильный высокий доход. Жена пилота будет спокойна за своего мужа, а будущие дети станут по праву гордиться своим отцом. Но всё уговоры бесполезны, «как об стенку горохом» — это об Альберте. Не, так-то мы и раньше разговаривали с ним на эту тему ещё во время нашего перелёта, но тоже безрезультатно.
В полёте не сильно-то поболтаешь, внутренней связи на «Кузнечике» нет, как и радио вообще. Но после «прыжков» время перед сном для разговоров есть, вот и болтали обо всём, что могло быть нам интересно. От обсуждения мировой политики до тенденций в авиастроительстве и конечно же о девушках. Вот только сегодня при обсуждении с Альбертом его дальнейших планов «на жизнь», результата добился совершенно противоположного тому, к которому всё это время стремился.
— Знаешь Мишель, скорее всего ты прав и штурвал бомбардировщика не для меня. — не успеваю перевести дух и обрадоваться от наметившегося прогресса, как Альберт продолжает: