Мне еще пришлось немного подождать, пока Шаман вернет лоток бродячему торговцу, но потом мы устремились в сеть-кафе.
Вот Мико откликнулась почти сразу. Стоило мне написать ей письмо — и тут же замерцала иконка видеозвонка.
Обычно кислющее личико Мико на этот раз казалось еще и обеспокоенным. И самую чуточку рассерженным.
Я инстинктивно загородилась от нее полупустой банкой с мороженым: ее глаза метали молнии, я надеялась, что хоть так меня не испепелит.
— Как так вышло, — спросила она, — что ты сбежала от Крейга? Если тебе не нравится Хина, то это она должна была бежать! Это был наш дом, а ты его взяла и сдала без боя какой-то хищнице!
Она скрестила руки на груди, ожидая объяснений. Я только отмахнулась: Мико говорила не всерьез. Были вещи, которые она понимала не хуже меня, но гордость не позволяла ей их озвучить.
— Это гнездо Крейга, — ответила я за нее.
— Хрен бы меня оттуда выжили, — буркнула Мико злобно, — я надеялась, мне никогда не придется там гостить.
— Ты ж там и не жила.
— Но у меня был тыл! — рявкнула она.
Я только развела руками.
В другое время я с удовольствием бы с ней поспорила — не потому, что хотела бы поссориться, просто споры с Мико это отдельный вид искусства. Но сейчас я была слишком уставшей для долгой перебранки, поэтому сразу же перешла к сути, не позволяя втянуть себя в бесконечный разговор о том, кто кому и что должен.
— Вообще-то я хотела сказать тебе, что потерялась где-то на Йе-4 без денег и телефона.
На самом деле у меня бы мигом появились и деньги, и смартфон, (который я по привычке вечно называю телефоном, хотя эти устройства имеют с мобильниками столько же общего, сколько мы — с маленькими насекомоядными зверьками, породившими приматов) стоило только попросить Шамана.
Но это были бы не мои деньги и не мой смартфон, так что я решила, что пока обойдусь чужим мороженым.
Слов ободрения я от подруги не дождалась. Я и не особо их ждала, скорее…
— Выглядишь, как глупая туристка, — заметила Мико.
Да, кто бы сомневался, что именно это она мне и скажет.
Я непроизвольно потеребила ворот гавайской рубашки. Лимонно-желтый и кислотно-зеленый: в этих цветах я чувствовала себя не в своей тарелке, но Шаману сложно было объяснить, какая мне разница, и я бросила эту пустую затею…
— Долго рассказывать.
— И не надо. Завела новых друзей?
— А… ага. Откуда ты…
— Ты всегда их заводишь. Долбанутых? Да, можешь не отвечать. А Клару куда дела?
— Я потерялась, а он уехал! — пожаловалась я, напомнив самой себе трехлетнюю девочку, в слезах и соплях вылезшую из песочницы.
«Сестренка, сестренка, а тот гадкий тип ударил меня по голове совочком, отобрал мою куклу и свалил в закат! То есть не ударил, и не отобрал, но… почему он со мной не играе-е-ет?»
— Он со мной связался пару часов назад, — заметила Мико.
И замолчала.
— Ну?! — Наконец не выдержала я.
— Рассказал, что все хорошо, но ты больше не у Крейга. Потом добавил, что все будет хорошо. Потом еще раз. Вот тут я и забеспокоилась.
Я ее понимаю. Когда кто-то говорит, что все будет хорошо, обычно это значит, что он ради всеобщего блага пропускает первую часть предложения: сейчас все плохо.
Никогда не верила во всеобщее благо и ложь во успокоение. Захотелось найти Освальда и спросить, что же он такое задумал. И вообще потребовать объяснений.
Мико растопырила пальцы.
— Вот с такими листьями у него в волосах ветка была. Вместо карандаша. Вопросы задавал дурацкие… И я решила, что он ту-ту немного. Какой-нибудь травкой надышался.
Она повертела пальцем у виска.
— С чего бы тебе от Крейга срываться? Позвонила Крейгу, а он подтвердил. И тут я поняла, что вы оба ку-ку. Крышей съехали. Знаешь, что я сначала подумала? Что вы раскурили Крейговы запасы и теперь галлюцинируете теплой дружеской компанией. И потом я увидела Хину. Меня познакомили с Хиной!
Мико скривилась, как от зубной боли: знакомство у них явно не задалось.
— И поняла, что это всерьез. Слишком жизненно для галлюцинации. И я-то точно ничего не курила! Йе-4, говоришь? Клара бросил и уехал? А говорил, что знает, где ты…