Выбрать главу

Но я не решилась. Я боялась, что начну задавать и другие вопросы. Вроде того, самого главного: «почему ты нас отпустил?»

Пожалел?

Или мы с Мико действительно никто и ничто, никому не нужные клоны, годные только развлекать народ и раздувать скандалы, и он просто не видел смысла нас ловить, как не увидел этого смысла и его отец?

И не написала. Боялась, что ответит.

И не спросила, когда была возможность.

Рой прилетел через несколько минут. Очень вовремя: я как раз успела вправить отвисшую челюсть и собраться с силами, чтобы выйти из-за качелей.

Это был не просто рой — Шаман собрал несколько роев и поэтому так задержался. Он… Они? Собирались меня отбивать.

Дело пахло инсектицидами, но они все равно собрались.

И этого я тоже не понимала.

Почему господин Тере-Пере не захотел тратить на меня время, а Шаман возится? У Тере-Пере хотя бы был повод меня похищать.

— Шаман ведь не следит за тобой…

— …не следит за тобой…

— Мы просто присматриваем, — сказал Шаман… или не Шаман… Ну, это был огромный рой, собранный из уймы других роев, и я была в центре блестящего жучиного урагана, и не смогла бы понять, кто именно говорил.

Может, говорило нечто большее, чем Шаман.

Я уже даже не старалась их… его… это понять. Единственное, что я сегодня поняла — это то, что я ничего и никого понять не могу, и раньше мне просто очень везло.

— Извините, — я улыбнулась: так была рада, что хоть кто-то за мной пришел, — мне не стоило устраивать сцен.

Жуки загудели, обдумывая эти слова.

— Сцены — это твое право, — наконец ответил Рой, — иначе как мы поймем, что ты права, а мы нет?

Я не поняла, что они имели в виду, но махнула на это рукой. Кажется, я наконец добралась до стадии смирения: пусть я их не понимаю, а они не понимают меня, но они хотя бы желают мне добра, и наши понятия добра вроде бы пока очень схожи.

Я просто позволила урагану подхватить меня и унести обратно в мое скромное убежище.

Хорошо бы кто-нибудь подкинул мне такие туфельки, чтобы я смогла закрыть глаза — и вернуться домой.

Туда, где я знала, кто я.

Глава 10. Главврач кусает пациента

Есть такие простенькие задачки на логику для детей поменьше и детей постарше: речь там идет и рыцарях и лжецах.

Рыцари всегда говорят правду; лжецы всегда лгут. Это все знают.

Это аксиома.

Это правило их мира.

И нет в мире никого и ничего, кто не укладывался бы в эти рамки. Люди рождаются либо рыцарями, либо лжецами, младенцам на конвейере выдают либо латы, либо клеймо на лоб: вот почему там сейчас в моде челки…

И вот однажды кто-то выходит вперед — помост освещается прожектором, толпа внемлет, ожидая парадокса… и Избранный говорит четко и ясно: «Я лжец».

Правда или ложь?

Роль исполнена, зрители в восхищении, искусственный интеллект бьется в судорогах… Кроме тех интересных личностей, которые однажды схватили самозародившийся где-то в темных глубинах сети вирус.

Или киборгов, запрограммированных неким Доком.

Тут все просто, как и все гениальное: Док бухал по-черному, кололся по страшному — и все, чтобы избежать безумия. Чтобы избежать ломки, он зарабатывал деньги; чтобы зарабатывать деньги, он программировал киборгов.

Киборги шли прислуживать и воевать. В основном — воевать, потому что тетушка Вэй Хо с перенаселенной Кенагари все еще обходится хозяевам куда дешевле разумного пылесоса с лазерами вместо глаз.

И когда его киборги начали ломаться, потому что хитрые гады на допросах с применением грубой механической силы додумались использовать парадоксы, он просто вшил в них маленькую утилиту под кодовым названием «да по пупку», которая в устах прямодушных технарей из службы поддержки быстро превратилось в «давжопу».

Морально-этический конфликт? Давжопу!

Парадокс? Давжопу!

Киборги отметали мешающую информацию и продолжали выполнять предыдущий приказ.

И вроде бы все было в порядке, и деньги текли рекой, и алкогольный угар сменялся опиумным дурманом (любил мужик антикварные наркотики), но тут на Дока снизошло вдохновение.

Как в молодости снисходило, до того, как он спился и от него улетела в далекий космос подхватившая вирус и личность любимая пиратская библиовидеотека.