Нет, в Сити Пятнадцать, конечно, имелся и свой крематорий. Кремация, как ни крути, – самый удобный способ избавления от тел умерших граждан… Сознательные и прагматичные жители города отлично это понимали. Но в Сити Пятнадцать крематорий представлял собой весьма аккуратный и достаточно удаленный от жилых кварталов домишко; в нем постоянно царила клиническая, почти стерильная чистота, словно в большой современной операционной. И трубы его были оснащены мощнейшими фильтрами: ни дыма, ни запаха… Одна сплошная польза.
Но то, что сейчас предстало перед глазами Хоппера, совсем не походило на ту знакомую и совершенно не страшную тихую гавань, где находил последний приют весь бренный прах усопших жителей Сити Пятнадцать.
Нет!.. То, что Грэг увидел здесь, никак не увязывалось с его представлением о крематориях. Но НЕ ПОНЯТЬ назначение этого ужасного и отвратительного здания тоже никак бы не удалось.
Огромная труба из красного кирпича, сейчас абсолютно черная и намертво покрытая толстенным слоем густой и очень липкой сажи, не оставляла ни малейших сомнений, ЧТО ИМЕННО сжигают там, внутри. И, судя по её состоянию, заведение явно не простаивало. Густой, невероятно едкий дым, клубами выходящий из этого жерла, стелился почти горизонтально, во многом объясняя, отчего в Сити Тридцать-Четыре-дробь-Два кирпичные дома настолько грязны, и отчего так мутны их подслеповатые окна.
«Приплыли!» – сердце Грэга сначала высоко подпрыгнуло, подталкивая съеденную утром треть сухого пайка к зажатому судорогой горлу; затем оно упало вниз, отчего в желудке Хоппера прошла волна жестоких спазмов.
Едва сохраняя равновесие, пленник обреченно вошел в приоткрытую одним из конвоиров дверь; второй же в это время активно напирал на Грэга сзади, всё время подгоняя спотыкающегося, обреченно плетущегося арестанта.
Войдя внутрь, они оказались в тесной полутемной комнатке, лишённой окон – свет проникал лишь через смотровую щель размером с почтовый конверт, прорезанную в захлопнувшейся за спиной Хоппера входной двери. Но даже этого света было достаточно, чтобы рассмотреть её обитателей – двух мрачных, небритых громил – под стать конвоирам, но только без шокеров и дубинок. Из мебели в комнатке находилось три стула и шаткий, видавший виды облупленный столик.
– Вот этого – обработать! – прорычал один из бульдогов, а второй при этом кровожадно хохотнул, как будто уже представляя, что ожидает их жертву в ближайшие минуты.
– Выполнять немедленно! – рявкнул в довесок первый конвоир, и крепко толкнул арестанта в опухшую гематому между лопаток.
В глазах у Грэга потемнело, и он повалился прямо в объятия брезгливо скривившегося утилизатора.
***
Когда к нему вернулось зрение, Грэг обнаружил себя сидящим напротив огромной, пока еще закрытой, чугунной топки: в нее не то что он, в нее и грузовик пройдет! Всего таких топок в этом мрачном зале помещалось три.
«Весьма эффективно!» – отметил Хоппер, затравленно осматриваясь по сторонам. – «И очень экономно!» – добавил он, поняв, что капроновые наручники с него уже кто-то предусмотрительно стащил.
Мутящая и прилипчивая темнота в глазах понемногу проходила, и перед Грэгом проплывали какие-то фиолетовые круги с ярко-желтой окантовкой.
Он постарался оценить текущую обстановку: кроме него в этом зале находился только один из утилизаторов. Второй, судя по рыку, доносящемуся из-за закрытой железной двери, ведущей в минуту назад покинутую арестантом комнату, сейчас общался там с военными – и невозможно было разобрать, бранится ли он с ними или травит анекдоты.
– Встать! – густой голос утилизатора-исполнителя заполнил весь зал. Рычание за дверью мгновенно притихло: те трое явно прислушивались к любопытному для них процессу, происходящему в этом отсеке.
– Я буду говорить громко, – без ярости, но очень веско прошипел утилизатор в лицо своей жертвы. – Подойти сюда! – опять во все легкие загремел он.
«И что – вот так? Вот так вот просто?.. А любопытно, как долго я буду чувствовать этот огонь? Мгновение, два? Пятнадцать секунд?» – бежали разлаженные мысли Хоппера. – «Нет! Надо бороться! Ведь он здесь только один! Я, может, смогу… Сумею с ним справиться?» – Грэг был в смятении, ведь у него в запасе оставались считанные секунды.