— Я посмотрю, что можно сделать.
— Ты супер. Он в доме в бывшей их комнате. О Мерлин! Мне надо бежать! — Рон неожиданно наклонился, чмокнул ее в щеку и, сорвавшись с места, понесся куда-то за праздничный шатер. — Ты классно выглядишь!
Гермиона рассмеялась. Только Рон мог кричать ей комплименты через весь луг на чужой свадьбе. Помахав ему на прощание, она пошла спасать мантию Джорджа. Дом был практически пуст, поэтому она сразу услышала голоса. Один принадлежал Джорджу. А второй — это был его голос.
— Джордж Уизли, ты феерический идиот. Это я тебе говорю, как заслуженный придурок Британии! — громко сообщил Скабиор.
Джордж в ответ также громко рассмеялся. Гермиона начала подниматься по лестнице, прислушиваясь.
— Натуральный шёлк. Ты хоть знаешь, сколько бедных гусеничек трудились, чтобы ты мог надеть эту мантию? А сколько бедных меня полночи не спало ради этого? — не унимался Скабиор.
— Не знаю насчёт дяди Гидеона, но щас ты похож на мою маму, — весело отозвался Джордж.
Гермиона уже была на верхней площадке, когда Скабиор, попутно чем-то хрустя, ответил:
— А ты похож на человека, которому Джинни закатит скандал.
— Ну ты ж меня спасешь, старший брат?
— Вот только не надо подлизываться, — фыркнул Скабиор и опять чем-то захрустел.
Гермиона осторожно заглянула в комнату. Джордж стоял, держа мантию на вытянутых руках, в её спинке красовалась огромная дыра, через которую было отлично видно Скабиора. Выглядел он, надо сказать, не в пример себе обычному. Хотя кайал с глаз никуда не делся, но заметно было, что это его праздничная боевая раскраска. Более аккуратная и сложная. Волосы он каким-то образом превратил в жидкий шёлк, который струился каштаново-красным водопадом по дорогой черной мантии. А вот его губы почему-то были молочно-белыми. Что довольно сильно портило образ. Скабиор рисовал что-то портняжным мелом вокруг дыры.
— У меня руки устали, — пожаловался Джордж.
— Сейчас, потерпи, — задумчиво пробормотал Скабиор и, откусив от мелка кусочек, с хрустом начал его пережевывать. — Нельзя одевать натуральных придурков в натуральный шёлк, для кого-то это плохо кончится.
— Ну хоть не для меня — и то спасибо.
Скабиор взмахнул волшебной палочкой и забормотал что-то неразборчивое. Дыра на мантии начала как-будто зарастать. Гермиона застыла на месте от удивления: действительно зарастать. Обугленные края зашевелились и потянулись к центру. Это происходило очень медленно, но происходило. Гермиона смотрела во все глаза. Это заклинание наверняка было из разряда специализированных и очень сложным, потому что Скабиор не прекращал вращать палочкой, сосредоточенно хмурясь. Это выражение лица ему совершенно не шло. Впрочем, как и следы мела на губах.
— А если вот этим заклинанием… — начал Джордж.
— Нет, — перебил Скабиор и снова откусил от мелка.
— Ты даже не дослушал!
— Это заклинание для восстановления шёлка, не нужно его пихать куда попало, — сурово заметил Скабиор и, посмотрев на остаток мела, протянул Джорджу. — Хочешь?
— Нет, спасибо.
— Правильно, гадость редкостная, — Скабиор засунул остатки мела в рот.
Дыра тем временем стала размером с кулак, потом с галлеон, а вскоре совсем исчезла. Джордж встряхнул мантию.
— Круто. Но серьёзно, где взять заклинание?
— Джорджи, солнышко, — Скабиор обнял Джорджа за плечи и притиснул к себе. — Если ты пострадаешь, твоя мама меня убьёт.
— А если не пострадаю?
— То моя мама меня убьёт, — рассмеялся Скабиор, но в этот момент он повернул голову, увидел Гермиону и резко замолчал, клацнув зубами.
— Рон послал меня помочь, но, я смотрю, вы справились, — решила пояснить свой приход она.
— Да, мне уже помог заслуженный придурок Британии.
— Феерическим идиотам без очереди. — Скабиор эффектным жестом поправил волосы и выгнул бровь, рассматривая Гермиону. — Тебе тоже помочь, красавица?
— Нет, я сама, — спохватилась Гермиона и, пройдя дальше по коридору, свернула в комнату Джинни.
Там, как и ожидалось, никого не было. Закрыв дверь, Гермиона начала переодеваться. Сердце частило, руки дрожали, но она не прекращала своего занятия — натягивала дурацкое платье. В дверь негромко постучали.
— Я не одета, — крикнула Гермиона.
— Ну так оденься, — раздалось из-за двери. — Джинни тебя зовёт. Она в комнате её родителей.
Гермиона вздохнула. Конечно же, Скабиор не оставит её в покое. От этого почему-то стало спокойнее. Даже как-то теплее на душе. Поправив платье, она взяла палочку и застегнула молнию заклинанием, жалея, что не решится теперь просить его это сделать. Но то, что он сказал ей вчера… Он может не то подумать. Противный внутренний голос говорит, что Скабиор уж подумает то, что нужно, и сделает тоже, а она — дура, что до сих пор не позволила ему этого. Но Гермиона решительно придушила в себе эти мысли, быстро сунула ноги в туфли и вышла в коридор. Скабиора в коридоре не было.
Искать его Гермиона не стала. Зачем? Конечно, на самом деле вариантов было много, но ни один из них она не сочла адекватным для данного этапа их отношений. Вздохнув над тем, что уже о своей личной жизни думает, как будто пишет отчёт, Гермиона отправилась к Джинни. Та и правда стояла в комнате мистера и миссис Уизли уже полностью готовая к церемонии и пялилась в окно. На звук открывшейся двери она обернулась:
— О, это ты, Герм, хорошо.
— Выглядишь сногсшибательно.
— А, ну да… — Джинни вернулась к своему занятию.
— Нервничаешь? — Гермиона встала рядом.
— Немного. Скорее, мне просто скучно. Бегала, бегала, бегала — и вот стою посреди комнаты, делать ничего нельзя, даже сесть нельзя.
— А где остальные подружки?
— О, я их выставила. У меня серьёзный матч, а они растарахтелись, как весёлые перепелки. Мешают.
— Джинни, это твоя свадьба.
— Я примерно так и сказала, — Джинни рассмеялась. — Думаю, когда мы, наконец-то, выдадим замуж тебя, ты скажешь, что у тебя горит годовой отчёт.
— Возможно, — не стала спорить Гермиона.
В дверь постучали, и торжественно-взволнованный мистер Уизли просипел «пора».
— Взорвем трибуны! — бодро крикнула Джинни, воздев букет невесты как факел. И они дружно покинули комнату.
Церемония была прекрасна. Джинни была великолепна, Гарри счастлив, подружки невесты восхитительны, а друзья жениха по большей части были братьями Уизли с соответствующим поведением. Под давлением торжественности момента Гермиона даже забыла, что по коричневой ковровой дорожке вдоль украшенных лентами стульев её провел Скабиор. Впрочем, его, кажется, тоже задавило этой самой торжественностью, потому что он молчал и даже не посмотрел на неё ни разу. Просто подал ей руку и провел до алтаря, потом они поклонились друг другу и разошлись в разные стороны. Девочки — налево, мальчики — направо.
Гермиона даже как-то успокоилась. Все оказалось проще, чем она думала. А все ее страхи — просто разыгравшейся фантазией. Может, это своего рода предсвадебный мандраж? Она даже не огорчилась, когда выяснилось, что её место за праздничным столом рядом со Скабиором. Скорее, её больше напряг тот факт, что и рядом с Роном тоже. А вот Скабиора вообще ничего не смущало, он методично уничтожал содержимое своей тарелки и на соседей не обращал никакого внимания.
— Почему ты все время на него смотришь? — прошептал ей на ухо Рон.
— Ни на кого я не смотрю, — также шёпотом ответила Гермиона, наблюдая, как Скабиор медленно пережевывает кусочек огурца. Он почему-то все кусочки салата ел по отдельности.
— Я что, слепой, по-твоему? — снова прошептал Рон.